Устами младенца. Соцгород – 2. Светлана Геннадьевна Леонтьева
Читать онлайн книгу.
времена, и ружья – застрелится,
избу, чтобы гореть и в беге кобылицу.
А нынче ноль!
…И пала я тогда на землю, которую целовать, которую целовали прадеды вещие, деды.
Как я могла вот эти горы равнины, рвы, каждую пядь, как я могла обнулиться? Обуглиться и не ведать? Я же не просто так шла, шла, шла.
Ты была! Большая такая. Как мама. Сильная, много силы. Я же тебя в платочек клала на три узла. Я же, как девушка честь, я же тебя хранила. Бабушка с мизерной пенсией, в сказке у Грина Ассоль, в троллевом королевстве тролль – это тоже ноль, это рыбак на Волге, токарь и кукла гиньоль, нищий, барыга, петрушка и в драмтеатре актёр.
Ноль – это сила. Ноль – это мило. Красный стели ковёр.
По нему поведут судить-рядить-наказывать-сказывать. Какое мне платье надеть белое? Красное? С цветочками, оборками, кружевами? Какими мне нулевыми плакать словами, какие мне вырывать из себя нули? Из какой такой обнулённой моей земли?
Нет у меня священных моих писаний.
Не сберегли…»
Будем слушать вместе. Долго, пока не услышим наше заветное: «Динь-динь-динь…»
ЗАГАДКИ НЕБЕСНОЙ РАСЫ
От Африки отделились Соломоновы острова и Меланезия. Их разделяют тысячи-тысячи километров. Их разорвало. А они – одной крови, одной кровной ветки. Смотри: Мадагаскар, Новая Гвинея, Малакки. Видишь? Я беру её руку и вожу по карте. Смотри, как это больно. Отделяться, рваться на части. Воевать. Сейчас там война в Африке. Все убивают друг друга. Война жуткая.
Война произошла из каменного века. Я ношу его камни в чреве.
Его каменных птиц. Его каменных зверей. Его джунгли. Я – ходячая война, которая хочет со всеми помириться. Только не выкрикивай свои стихи. Ну, не кричи так!
Стихи надо выпевать. Слушай, как надо: «Воспалённым объёмом немыслимых кривотолков вынашивать, ежедневно прокручивая, разжигая себя, говорят, что ворона так мстительна – до истоков, в её жилистом тельце потоки иные клубят: скандинавских вождей. В её перьях немыслимо чёрных столько жажды! В когтях, что наточены, столько слезЫ… Бесконечность преданий, былин и запевок фольклорных умножают величие птицы отвагой в разы. Если хочешь, вонзи и разбей меня клювом упорным, если хочешь, то знамя своё между мной водрузи. О, за что же ты мстишь, провисая всем тельцем пернатым?
За века?
За хлеба?
Безделушки? За гнёзда свои?
Слеповата всегда. Глуховата всегда. Хрипловата.
Вынь ты камень из сердца. Свои миокарды порви! И безумные стержни… Скажи мне, в чём я виновата? Коль спускаешься ты на жгуте золотого каната, на луче белых солнц из больного бескрайнего сада
(успеваю нажать я на кнопку фотоаппарата)
От любви до любви…
Клюв – в крови твой. Устала. Устала вынашивать планы, перепеть ли тебе? Перекаркать тебе ли Баяна, распуская слои по клубочкам удвоенной мести, по черточкам подкупленной лжи?
Ах, ворона моя, на держи!
Моё тело не жалко. И темени. Видишь, насечки? Это клювы-проклювы… Я выдранным зреньем смотрю! И проклёванным мозгом я думаю: выпитой