Настанет день – печальный, говорят!

      Отцарствуют, отплачут, отгорят,

      – Остужены чужими пятаками –

      Мои глаза, подвижные как пламя.

      И – двойника нащупавший двойник –

      Сквозь легкое лицо проступит лик.

      О, наконец тебя я удостоюсь,

      Благообразия прекрасный пояс!

      А издали – завижу ли и вас? –

      Потянется, растерянно крестясь,

      Паломничество по дорожке черной

      К моей руке, которой не отдерну,

      К моей руке, с которой снят запрет,

      К моей руке, которой больше нет.

      На ваши поцелуи, о, живые,

      Я ничего не возражу – впервые.

      Меня окутал с головы до пят

      Благообразия прекрасный плат.

      Ничто меня уже не вгонит в краску,

      Святая у меня сегодня Пасха.

      По улицам оставленной Москвы

      Поеду – я, и побредете – вы.

      И не один дорогою отстанет,

      И первый ком о крышку гроба грянет, –

      И наконец-то будет разрешен

      Себялюбивый, одинокий сон.

      И ничего не надобно отныне

      Новопреставленной болярыне Марине.

      Над городом, отвергнутым Петром,

      Перекатился колокольный гром.

      Гремучий опрокинулся прибой

      Над женщиной, отвергнутой тобой.

      Царю Петру и вам, о царь, хвала!

      Но выше вас, цари, колокола.

      Пока они гремят из синевы –

      Неоспоримо первенство Москвы.

      И целых сорок сороков церквей

      Смеются над гордынею царей!

      Над синевою подмосковных рощ

      Накрапывает колокольный дождь.

      Бредут слепцы калужскою дорогой, –

      Калужской – песенной – прекрасной, и она

      Смывает и смывает имена

      Смиренных странников, во тьме поющих Бога.

      И думаю: когда-нибудь и я,

      Устав от вас, враги, от вас, друзья,

      И от уступчивости речи русской, –

      Одену крест серебряный на грудь,

      Перекрещусь, и тихо тронусь в путь

      По старой по дороге по калужской.

      Семь холмов – как семь колоколов!

      На семи колоколах – колокольни.

      Всех счетом – сорок сороков.

      Колокольное семихолмие!

      В колокольный я, во червонный день

      Иоанна родилась Богослова.

      Дом – пряник, а вокруг плетень

      И церковки златоголовые.

      И любила же, любила же я первый звон,

      Как монашки потекут к обедне,

      Вой в печке и жаркий