– Когда-то был мой дух высок

      И страстью одержим.

      Мне хлеба кинули кусок —

      Нагнулся я за ним.

      Моё лицо не знает звезд,

      Конца и цели – путь.

      Мой человеческий вопрос

      Тебе не разогнуть.

      А на пути уже блистал

      Великий океан,

      Где сахар с берега бросал

      Кусками мальчуган.

      И вопросил он, подойдя,

      От брызг и соли пьян:

      – Ты что здесь делаешь, дитя?

      – Меняю океан.

      Безмерный подвиг или труд

      Прости ему, Отец,

      Пока души не изведут

      Сомненья и свинец.

      Дай мысли – дрожь, павлину – хвост,

      А совершенству – путь…

      Он повстречал повозку слёз —

      И не успел свернуть.

      И намоталась тень его

      На спицы колеса.

      И тень рвануло от него,

      А небо – от лица.

      Поволокло за колесом

      По стороне чужой.

      И изменился он лицом,

      И восскорбел душой.

      На повороте роковом

      Далёкого пути

      Отсек он тень свою ножом:

      – О, верная, прости!

      Он тенью заплатил за скорбь

      Детей и стариков.

      Подался вспять и мох соскреб:

      «А супротив любовь».

      Но усомнился он душой

      И руку опустил

      На славы камень межевой

      И с места своротил.

      Открылся чистым небесам

      Тугой клубок червей.

      И не поверил он глазам

      И дерзости своей.

      Из-под земли раздался вздох:

      – Иди, куда идёшь.

      Я сам запутал свой клубок,

      И ты его не трожь.

      Ты всюду есть, а я нигде,

      Но мы в одном кольце.

      Ты отражен в любой воде,

      А я – в твоем лице.

      Душа без имени скорбит.

      Мне холодно. Накрой. —

      Он молвил: – Небом я накрыт,

      А ты моей стопой.

      Дней девятьсот стопа вела,

      Пыль супротив он мел.

      Глухая ночь на мир легла.

      Он наугад пошёл.

      Так ходит запад на восток,

      И путь необратим.

      От мысли он огонь возжег.

      Возникла тень пред ним.

      – Ты что здесь делаешь? – Люблю. —

      И села у огня.

      – Скажи, любовь, в каком краю

      Застигла ночь меня?

      – На полпути к большой горе,

      Где плачут и поют.

      На полпути к большой горе,

      Но там тебя не ждут.

      В тумане дрогнувшей стопе

      Опоры не найти.

      Закружат голову тебе

      Окольные пути.

      – Иду! – он весело сказал

      И напролом пошёл.

      Открылась даль его глазам —

      Он на гору взошел.

      Не подвела его стопа,

      Летучая, как дым.

      Непосвященная толпа

      Восстала перед ним.

      Толклись различно у ворот

      Певцы своей узды,

      И