Повисла на тонких нитях

      маленькая душа.

      Её заставили выпить

      боли бокал до дна.

      Сначала она кричала,

      но мир оказался глух.

      Просила подняться в небо,

      но ветер весенний – сух.

      Народу казались смешными

      стенания волчьей души.

      Мучительно вены стыли —

      остатками счастья бичи

      обсыпали лёгкое тело,

      вспарывали святое.

      Она ещё что-то хрипела,

      пытаясь не слиться с толпою.

      Ещё сохраняла чувства,

      и сколько могла – стояла.

      Палач растоптал надежду…

      И после она замолчала.

      Мелкая морось снега —

      таким к ней пришёл апрель.

      Слепая вера в победу,

      но приз достаётся не ей.

      Тихие слёзы обиды,

      просьбы в пустое небо,

      Напоминаньем – книги —

      кем для неё он не был.

      Добрая – всё простила.

      Сильная – переживёт.

      Ошибочно полюбила.

      Со временем всё поймет.

      Кто-то заполнит горе,

      она нарочно поверит,

      боль свою прошлую скроет,

      потеряет ключи от двери,

      растворится в ком-то напрасно

      и попробует как-то жить.

      Теперь она знает – опасно

      чью-то душу вдруг полюбить.

      Стёрла номера,

      не знает адреса.

      Помнит все слова,

      что были сказаны.

      Знает те слова,

      что громко падали,

      за губами

      плотно

      сжатыми.

      И держала нити

      очень долго,

      и смотрела снизу,

      виновато.

      Ты безжалостно обрезал

      всё возможное,

      затоптал её другою —

      неизбежною.

      И остановилось сердце —

      будто вырвано.

      И закрылось жестью

      что-то вешнее.

      И исчезла прежняя,

      счастливая,

      появилась равнодушным облаком.

      Стали дни

      пустыми и постылыми.

      Вечера – отмотанными сроками.

      Стали все другие —

      одинаковы,

      а улыбки —

      накладными, невесёлыми.

      Что-то важное ты скомкал —

      грубо, нагло.

      И теперь

      свободным

      ходишь