Безумная! Она искала счастья!

      По улицам до вечера бродила.

      А ночью рассыпалась вся на части

      и звёзды показать ей путь просила.

      А утром – с новой верой – вновь в дорогу,

      ботинки старые, потрёпанная шляпа.

      От бесконечных километров сбиты ноги.

      Судьба не опускает свои трапы,

      зажилила, запрятала, сбивает,

      кидая под ноги отравленные тропы.

      Грифоны реют ненасытной тёмной стаей,

      слагая шелест крыльев в смерти ноты…

      Состарившись, заглядывает в пасти

      небесным куполом зовущих бездн.

      – Безумная! Зачем искала счастья?

      – Чтоб не терять живительное «без»!

      Сонными мыслями погружение

      на дно души, на один глоток воздуха.

      Здравствуй, моё притяжение.

      Не сжимай свои крепкие тросы.

      Я по доброй воле сюда спустилась,

      истязаю память холодной страстью.

      Эта странная боль слишком долго длилась —

      превратилась в бумажного аиста

      и кому-то приносит счастье.

      По тоннелям скупой вселенной

      осязаю твой чистый образ,

      а ещё – ледяные стены…

      Заглушила толпа дыханием

      мой огонь одинокий и хрупкий.

      Засосала серая мгла.

      Забери моё волчье сердце!

      Положи его в свои руки!

      И смотри, как оно, живое,

      будет биться минуты две!

      И затихнет…

      …Волчица стоит на грани

      между двумя мирами.

      Скалит белые зубы,

      в крови засохшей губы,

      влажный по ветру нос,

      в стороны мечется хвост.

      Лапы – к прыжку готовы.

      За ней последнее слово.

      Шерсть стоит на загривке дыбом,

      кожей жертву насквозь видит.

      Уши прижаты. Не шелохнётся.

      Насытив плоть, крови напьётся,

      но это потом… Ближе, ближе…

      Тела тёплого запах слышит,

      сердца чужого биение чует,

      секунда – зубами её полосует

      по тонкому горлу, впечатав в землю.

      Животный голод минуту дремлет…

      Кромсает. Жадно. Быстро.

      Сейчас –