Гюстав Флобер… Тугие паруса…

      Я список тел прочёл наполовину.

      Закончить бы уже в мои года,

      а я всё тискаю, с устатку, середину…

      и пробую ещё поговорить —

      немного – о любви, о смысле жизни,

      о том, что некого и не в чем обвинить…

      А женщины глупее и капризней,

      чем, выложивший яйца, утконос,

      которому всегда не та погода —

      для выведения своих птенцов… Вопрос —

      в Австралии какое время года

      сегодня? Осенью считают поросят…

      Гюстав Флобер – каких-нибудь пеструшек,

      что по утрам так сильно голосят,

      распугивая взбалмошных старушек

      кудахтаньем. Такие времена…

      Тугие паруса – за ними ветер —

      гоняется… Туда-сюда – устал.

      Никто теперь за это не в ответе.

      Во мне осталась только капля счастья —

      воспоминание о том, как это было —

      когда-то, где-то. Медленное – Здра-сьте… —

      как будто камушки волною смыло. Мило…

      или мело уже во все пределы —

      Свеча сгорала на столе… Свеча сгорела…

      Оставила лишь выгоревший хвостик…

      и никого, к кому заехать в гости.

      Всё сказано! Всё выпито – прощай!

      Всего пол жизни – большего не надо!

      Не открывай мне дверь, не жди на чай!

      Я там – ты тут… И осень где-то рядом.

      …как маятник в часах – Фуко,

      покрывшийся немного пылью —

      гляжу в окно – почти ничто —

      стул, о котором все забыли —

      так деревяшка… Так – пустяк!.. —

      оставленный для украшенья

      в пустой квартире. И никак

      не победить в таком сраженье.

      Качается… скрипит, скрипит —

      и стул, и я – в пустой квартире.

      Луна из-за ветвей глядит,

      как лампочка в глухом сортире.

      …и будут в чужих городах надрываться трамваи.

      И зеркало будет грешить, напрягая сетчатку —

      коверкая линии… Где-то с фабричных окраин

      будут стучать каблуки, разбивая брусчатку —

      из недобитого века. Количество линий —

      соизмеримо с количеством складок на платье…

      Только хватило бы и каблуков и извилин —

      не соскользнуть и добраться до тёплой кровати,

      где непременно дождутся – и папа, и мама…

      только не тот, кто был первым сегодня, под утро…

      так как луна – полным светом – в оконную раму

      сеет всё доброе, вечное – ежеминутно.

      В газете –