АдрастеЯ. Или Новый поход эпигонов. Иван Плахов
Читать онлайн книгу.
человек нашелся: Лев Давидович Лурье, уроженец города Тбилиси, который в конце семидесятых перебрался в город-герой Столицу и обрел местную прописку и членство в редколлегии одного из толстых литературных журналов. Дядя Лурик, как за глаза звал его Мамука, был троюродным дядей грузина по материнской линии. Многочисленные родственники Хуяшвили, включая и его самого, раньше всегда останавливались на квартире у Лурье, когда бывали проездом из Тбилиси в Тбилиси в Столице.
Когда Мамука обратился к дяде со столь неожиданной просьбой – организовать для него персональное, как выразился племянник, издательство, – то дядя вначале просто не поверил, решив, что дальний грузинский родственник его разыгрывает. Когда же настойчивость Мамуки была подкреплена личной встречей и очень крупной суммой денег в иностранной валюте, сомнения Льва Давидовича отпали сами собой, и он развернул поистине титаническую административную деятельность.
Для начала арендовал у своего же журнала, в редколлегии которого до сих пор работал, несколько комнат на первом этаже здания, в которых разместил несколько обшарпанных письменных столов и стульев, а также симпатичную секретаршу.
Обязанности девушки в основном состояли в том, чтобы отвечать на случайные телефонные звонки и варить кофе для Лурье и его гостей. Иногда ей, правда, приходилось оказывать Льву Давидовичу и кое-какие услуги интимного характера, так как темпераментный грузин, несмотря на свой не очень молодой возраст, жену и взрослых детей, не мог позволить, чтобы симпатичная девушка, работающая под его началом, не принадлежала ему хотя бы иногда. Взамен секретарша получала дорогие подарки и неплохие премиальные к своей более чем скромной зарплате, поэтому вторую, негласную часть обязанностей воспринимала как обыкновенную сверхурочную работу, к тому же куда более приятную и выгодную.
Издатель – это скорее диагноз, нежели профессия. Всякий, кто начинает всерьез заниматься издательским делом даже скуки ради, мало-помалу втягивается настолько, что не мыслит себя более вне профессии. Литературный критик, который к тому же всю сознательную жизнь работал в литературном журнале, получив рычаги воздействия на реальный литературный процесс, просто безумеет. У него развивается комплекс Бога. Критик убежден, что только он – действительный творец имен и судеб, литературных направлений, единолично диктует публике ее вкус, ее пристрастия, железной рукой пастыря направляя своих бестолковых овец на те пажити Адрастеи, что ему самому приглянулись.
Лев Давидович не был исключением, поэтому немедленно сформированный им издательский портфель состоял исключительно из его друзей или же авторов, творчество которых ему самому было близко. Как это ни парадоксально, но в число намеченных публикаций не попал поэт N, ради которого Мамука Хуяшвили и организовал издательство.
Когда племянник через полгода приехал к дяде в офис посмотреть, как тот