«Всё миновалось!

      Мимо промчалось

      Время любви.

      Страсти мученья!

      В мраке забвенья

      Скрылися вы.

      Так я премены

      Сладость вкусил:

      Гордой Елены

      Цепи забыл.

      Сердце, ты в воле!

      Всё позабудь;

      В новой сей доле

      Счастливо будь.

      Только весною

      Зефир младою

      Розой пленен;

      В юности страстной

      Был я прекрасной

      В сеть увлечен.

      Нет, я не буду

      Впредь воздыхать,

      Страсть позабуду;

      Полно страдать!

      Скоро печали

      Встречу конец.

      Ах! для тебя ли,

      Юный певец,

      Прелесть Елены

      Розой цветет?..

      Пусть весь народ,

      Ею прельщенный,

      Вслед за мечтой

      Мчится толпой;

      В мирном жилище,

      На пепелище,

      В чаше простой

      Стану в смиреньи

      Черпать забвенье

      И – для друзей

      Резвой рукою

      Двигать струною

      Арфы моей».

      В скучной разлуке

      Так я мечтал,

      В горести, в муке

      Себя услаждал;

      В сердце возженный

      Образ Елены

      Мнил истребить.

      Прошлой весною

      Юную Хлою

      Вздумал любить.

      Как ветерочек

      Ранней порой

      Гонит листочек

      С резвой волной,

      Так непрестанно

      Непостоянный

      Страстью играл,

      Лилу, Темиру,

      Всех обожал,

      Сердце и лиру

      Всем посвящал. —

      Что же? – напрасно

      С груди прекрасной

      Шаль я срывал.

      Тщетны измены!

      Образ Елены

      В сердце пылал!

      Ах! возвратися,

      Радость очей,

      Хладна, тронися

      Грустью моей. —

      Тщетно взывает

      Бедный певец!

      Нет! не встречает

      Мукам конец…

      Так! до могилы

      Грустен, унылый,

      Крова ищи!

      Всеми забытый,

      Терном увитый

      Цепи влачи………

      Лициний, зришь ли ты? на быстрой колеснице,

      Увенчан лаврами, в блестящей багрянице,

      Спесиво развалясь, Ветулий молодой

      В толпу народную летит по мостовой.

      Смотри, как все пред ним усердно спину клонят,

      Как ликторов полки народ несчастный гонят.

      Льстецов, сенаторов, прелестниц длинный ряд

      С покорностью ему умильный мещут взгляд,

      Ждут в тайном трепете улыбку, глаз движенья,

      Как будто дивного богов благословенья:

      И дети малые, и старцы с сединой

      Стремятся все за ним и взором и душой,

      И даже след колес, в грязи напечатленный,

      Как некий памятник им кажется священный.

      О