Уж сколько их упало в эту бездну,

      Разверстую вдали!

      Настанет день, когда и я исчезну

      С поверхности земли.

      Застынет всё, что пело и боролось,

      Сияло и рвалось:

      И зелень глаз моих, и нежный голос,

      И золото волос.

      И будет жизнь с ее насущным хлебом,

      С забывчивостью дня.

      И будет всё – как будто бы под небом

      И не было меня!

      Изменчивой, как дети, в каждой мине

      И так недолго злой,

      Любившей час, когда дрова в камине

      Становятся золой,

      Виолончель и кавалькады в чаще,

      И колокол в селе…

      – Меня, такой живой и настоящей

      На ласковой земле!

      – К вам всем – что мне, ни в чем не знавшей меры,

      Чужие и свои?!

      Я обращаюсь с требованьем веры

      И с просьбой о любви.

      И день и ночь, и письменно и устно:

      За правду да и нет,

      За то, что мне так часто – слишком грустно

      И только двадцать лет,

      За то, что мне – прямая неизбежность —

      Прощение обид,

      За всю мою безудержную нежность,

      И слишком гордый вид,

      За быстроту стремительных событий,

      За правду, за игру…

      – Послушайте! – Еще меня любите

      За то, что я умру.

      Быть нежной, бешеной и шумной,

      – Так жаждать жить! —

      Очаровательной и умной,—

      Прелестной быть!

      Нежнее всех, кто есть и были,

      Не знать вины…

      – О возмущенье, что в могиле

      Мы все равны!

      Стать тем, что никому не мило,

      – О, стать как лед! —

      Не зная ни того, что было,

      Ни что придет,

      Забыть, как сердце раскололось

      И вновь срослось,

      Забыть свои слова и голос,

      И блеск волос.

      Браслет из бирюзы старинной —

      На стебельке,

      На этой узкой, этой длинной

      Моей руке…

      Как зарисовывая тучку

      Издалека,

      За перламутровую ручку

      Бралась рука,

      Как перепрыгивали ноги

      Через плетень,

      Забыть, как рядом по дороге

      Бежала тень.

      Забыть, как пламенно в лазури,

      Как дни тихи…

      – Все шалости свои, все бури

      И все стихи!

      Мое свершившееся чудо

      Разгонит смех.

      Я, вечно-розовая, буду

      Бледнее всех.

      И не раскроются – так надо —

      – О, пожалей! —

      Ни для заката, ни для взгляда,

      Ни для полей —

      Мои опущенные веки.

      – Ни