У медведя на бору. Книга сказок. Ирина Щукина
Читать онлайн книгу.
Будто тот камень, который вы только намеревались подобрать, у вас уже за пазухой. Человек внутренне поменяется, то немногое, что он сочтет возможным сказать, покажется странным, и вы можете лишиться своей лучшей подруги Зины, сочтя ее сумасшедшей, потому что с ней стало «не о чем разговаривать». И может случиться так, что ваш метущий улицы сосед Василий – несостоявшийся по-вашему человек – живет в четырех измерениях, а вы – отличник и публицист – в трех. Обидно. И на вашем «участке» – в трехмерном мире – вы это время, этот холод формы, сполна ощущаете. И Кощея жестокосердного отменить не в силах. Даже общим собранием «пайщиков».
Да, «пляска такая нелегка, – но зато моднее гопака…»70
Итак, можем ли мы называть пирамиду гробницей? Согласимся, что культура древних была иной. Отношение к смерти и жизни было иным. Главное же то, что «на самом деле» не было и нет специальных мест для смерти и для жизни. Смерть проникает жизнь, жизнь – смерть, они не существуют отдельно, они «ходят парой». Заметим, кстати, что у древних майя не было кладбищ. Они хоронили умерших под полом дома, в котором продолжали жить их внуки.
▫ В самом жилище – под семейным порогом, под мостом (полом) или в переднем углу избы – хоронили усопших и наши предки (по этнографическим наблюдениям, так хоронили младенцев до конца XIX века).
Издревле на Руси существовали и похороны в земле, и сожжение с погребением праха. Приморские жители отправляли лодку с покойником в открытое море. Умерших погребали в местах и на полях, ставили прах покойников на путях, бывших межею поземельной собственности. Тело не обязательно клали в гроб – часто его оборачивали в луб, такой «гроб» назывался корстой. Существовали также гробы-колоды – два бревна с выдолбленной серединой.
Жилище и особенно место, где лежал умерший, осыпали зерновым хлебом.
И пирамида – не гробница, а мумия фараона – не смерть. Мумия – знак преломления Бытия. Попытка остановить поток, «запечатлеть мгновенье», остановить круженье колеса на точке перехода. Мумия – символ настоящего. Настоящего, становящегося вечностью. Вспомним детскую игру: замри – умри – воскресни. Это то же самое.
Ежегодному возрождению Сотис-Изиды на востоке предшествовали 70 дней пребывания в Дуат, где она, как и другие звезды-деканы, подвергалась, по легенде, бальзамированию.
Мумифицировали не только фараонов. В Каирском музее есть целая коллекция древних мумий и масок, покрывавших их лица, причем глаза на масках открыты, выражение лиц разное. Интересно, что типы лиц очень разные; исследователи отмечают, что коллекция содержит все известные типы, расы, населяющие землю. Мумифицирование, таким образом, – это глубоко символический акт, реальность которого лежит в физической плоскости настолько же, сколь и метафизична. И также трогательна, как детская игра – взрослые люди пеленали своих мертвецов, будто играли в куклы. Затем надевали на них маску, и они продолжали смотреть на мир широко открытыми глазами.
День сменял ночь, о чем возвещал Петухоголовый. Петушок, вернувший деду с бабой жерновцы.
▪ Я вам расскажу, когда мой дед помирал, вот как он перед смертью. Ходит всё время и сидит, глядит в угол. Глядит, глядит, говорит:
– Матка,
На эту тему есть замечательная книга: