Это она, я понял по ее глазам. Она хочет подбежать ко мне, но сдерживается. На ее лице непонятная улыбка, не то радость, не то грусть. Она выглядит более умиротворенной чем в прошлые разы. Но, все же ей не удается скрыть тоску. Или это моя тоска. Или это не она. Или это не я…

      – Это ты – выдыхает она.

      – Да, это я, грустно улыбаюсь я ей в ответ.

      – Ты нелепый и смешной как всегда, сколько тебе лет?

      – Написано 48, говорю я не своим голосом. Дыхание мое становится тяжелым, колени слабеют и трясутся.

      – Ну да, смеется она – размяк как пацан.

      – Да, вздохнул я и понял, что хочу в туалет. Пошли в кафе – показываю я пальцем на витрину.

      – Пошли, но у меня только 15 минут, пока мама в этом магазине – показывает она на другую витрину.

      – Значит, ты уйдешь? На плечи вдруг навалилась огромная тяжесть, я почувствовал себя стариком. А может я и был стариком.

      – Ты хочешь, чтобы я осталась с тобой сейчас? Не смеши, полоснула она тоненьким голоском. Помнишь, что ты сказал мне в прошлый раз? Ведь ты был прав, а я дура плакала, как маленькая, хотя все было наоборот.

      Мне захотелось плакать. Мои плечи подергались несколько раз и затряслись в конвульсиях. Я закрыл лицо и рыдал. Она сидела и смотрела на меня чистыми и спокойными глазами. Наконец я расслабился и растекся по креслу. Передо мной стоял какой-то горячий напиток. Руки не слушались меня. Ничего не хотелось делать.

      – Опять промахнулись, просипел я.

      – Даа, но уже ближе, уверила она меня. В прошлый раз ты вообще чуть ли не вывалился из коляски мне на руки.

      – Я устал, прошептал я, и мне стало противно от своей слабости.

      – Не гони, весело хлопнула она меня по мокрому плечу. Так даже прикольнее!

      Я ей не поверил. Похоже, возраст тела оказывает влияние на возраст души. И самое страшное, что старость тела делает нас капризными и плаксивыми детьми, а молодость тела делает нас веселыми и жестокими, но опять-таки детьми.