Женщина с ребенком и старик, каким-то образом оказались уже в купе, уверенно заняв нижние полки. Причем глядя на старика казалось, что он сидел здесь всегда, с момента первого спуска вагона на рельсы. А вагон был уже не молод. Несмотря на немецкий язык надписей, он весь был пропитан счастливым советским прошлым и знаменитым запахом вагонного туалета, который невозможно спутать ни с чем. Вагон потихоньку наполнялся пассажирами. Каждый входящий, боком проталкивался через огромный зад массивной женщины с чайничком, уже занявшей позицию возле вагонного самовара. Поезд еще и не думал отправляться, но она уже переоделась в детскую футболку, черные, блестящие лосины и ждала свой обязательный кипяток. Глядя в ее бесстрашные глаза, никто не смел ничего сказать, а только смиренно просачивался вперед, ощущая на своем теле безразлично перекатывающиеся гигантские ягодицы. Но вдруг в узком проходе показалась фигура, готовая оттеснить даму с чайником в купе. Это была довольно юная и хрупкая девушка с легким страдальческим выражением отечного лица, одной рукой держащая поясницу, другой хватаясь за стены вагона. Впереди себя она гордо несла огромный живот, и все люди машинально перед ней расступались. Женщина-гора с миниатюрным заварником высокомерно зыркнула на хозяйку живота, как бы говоря всем своим видом – «Залетают, а потом в поезд лезут, бесстыжие…», но все-таки задвинулась, давая дорогу.