Вон обернулся машинально,

      Чуть не упал вниз: натурально

      Была там морда чёрта, бесья!

      Оцепенел с того вон весь я:

      Имел большие он рожищи,

      Таращил жёлтые глазищи,

      Тряся своею бородою…

      Я не владел самим собою,

      Сознанье напрочь вон поблекло…

      «Ну вот, сейчас потащит в пекло

      Терзать меня в жаровне ада…».

      Душа ж моя в нём быть не рада…

      Тут бес как нагло устремится

      К моей руке, в которой птица,

      Страсть съесть её в нём жарко пышит,

      Толкнув меня, что я чуть с крыши

      Не полетел, как камень точно,

      На крыше ведь стоять непрочно…

      Отгрыз чёрт птицы половинку,

      И за другую без заминки

      Полез, заблеявши козою…

      Взор затемнён мой был слезою…

      Но, стоп! Как блеянье знакомо!

      Оцепененья спала кома,

      Я пригляделся к чёрту: Роска!.

      Во всей красе смотрелась броско,

      Маманя детушек‒козляток.

      Душа повылезла из пяток,

      И обнял я её за шею,

      Забыл вмиг страха эпопею,

      Ей спинку гладила ручонка,

      От счастья смех звучал мой звонко!

      Ей отдал птицы часть вторую:

      Вот как люблю тебя, родную!

      Но как залезла ты на крышу?

      Ответа нет, его не слышу…

      И как снимать тебя отсюда?

      Ой, упадёшь, и будет худо…

      Спустился на землю обратно,

      А тут… О радость! Как приятно:

      Стоит и ждёт меня уж Роска!

      А как смогла так – вот загвоздка!

      А, может, происки то чёрта?

      И радость вмиг на ключ запёрта.

      Но откликается на имя,

      Висит под брюхом грузно вымя,

      А у чертей его ведь нету…

      Как рад я ей, как мил‒привету!

      Конечно, Роска это, точно!

      А потому помчался срочно

      Я в дом за хлебушка краюшкой:

      Изволь откушать, мол, подружка!

      Она то сделала моментом,

      Проблеяв сладостно при этом.

      А, чтоб изведать правду‒матку,

      Пошёл узнать‒таки загадку,

      Каким волшебным вдруг парадом

      Со мной на крыше стала рядом

      Коза, ведь будь и в сильном раже,

      Взлететь она ввысь не могла же?!

      Да вдруг тому пришла разгадка,

      Как взобралась на крышу гладко:

      Там, у стены, до крыши самой

      Вязанки хвороста мы с мамой

      Горой сложили, чтоб поленья

      В печи вошли в воспламененье.

      Вязанки были, как ступени.

      И взобралась по ним без лени.

      Не тёмной силы наважденьем

      На крыше Роски появленье.

      Разгадка – сердцу умиленье,

      Души поникшей возрожденье…

      И лишний раз то подтвердило,

      Что лезть наверх всем козам мило.

      От чёрта, знать, происхожденье,

      Вот