Ленка, отчаянная девка,

      и доселе страха не ведавшая,

      а набравшись силы колдовской, нечеловеческой,

      нынче и вовсе ничего не убоится.

      Парит над городом, словно птица,

      полной луной освещаемая,

      скорой метлой подгоняемая,

      жаждой мщения терзаемая.

      А под нею все чудно, все дивно:

      всюду домишки крошечные,

      дорожки узенькие,

      машинки, будто букашки малые,

      людишки, будто мак просеянный.

      Видит, на балконе ее дома,

      на девятом этаже

      сосед в очках стоит,

      на козла похожий.

      Стоит сосед, курит,

      беды близкой не чует.

      А Ленка, не будь дурой,

      подлетела на метелке тихохонько

      да как завоет страшнехонько.

      Соседушка добрый

      еле ноги унес, перепуганный.

      А Ленка лихая дальше летит,

      свистом разбойным свистит,

      страху нагоняет.

      Видит, во дворе на лавочке

      подружка ее недавняя,

      разлучница коварная

      Васька сама собой сидит,

      сидит и грустит,

      об Ваньке тоскует.

      Ленка и тут не растерялась,

      на метле летучей как закружила,

      буйный ветер как закрутила.

      И полетела лавочка вместе с девочкой

      прочь со двора.

      Васька от страха, от ужаса визжит да кричит,

      а Ленка от веселия-радости пуще хохочет,

      проказ еще натворить хочет.

      Да не время ей:

      пора дело делать —

      квартиру свою из беды выручать,

      вещи свои у Яги вызволять.

      Долго ли, коротко ли

      летит на метле,

      что воин в седле,

      Ленка-старуха,

      ветер свистит мимо уха.

      Вот уж и город с огнями остался позади,

      и тьма ночная ждет впереди.

      Летит над горами,

      летит над долами,

      помелом след заметает,

      посвистом тучи разгоняет.

      Видит, показался во мгле

      лес глухой, дремучий,

      на краю его средь дубов могучих,

      средь кустов колючих

      чертог стоит —

      не сарай и не сторожка,

      а избушка да на курьих ножках.

      Не мал домишко, не велик,

      а к себе подойти не велит:

      вкруг избушки – забор частый,

      забор частый, крепко сложенный,

      да не тесом тесанный

      и не топором рубленный,

      а из костей сложенный

      из человеческих.

      На заборе том черепа развешаны,

      на воротах