Очнувшись, я резко ощутила во рту сковывающую сухость, язык едва пошевелился, но немедля оставил свои бесплодные попытки. В голове отчаянно стучали молотки, словно в городской кузнице, с каждой секундой увеличивая болезненный темп. Тело стало каким-то непослушным и ватным, я даже пошевелиться не могла. Свинцовые веки с превеликим трудом поднялись, и яркий свет мгновенно ослепил меня. Часто-часто моргая, я смогла наконец глубоко вздохнуть и застонать, требуя низменным инстинктом глоток воды. Глаза я тут же закрыла, так как свет был невыносим, но почувствовала, как кто-то подносит чашку к моим пересохшим губам. Живительная влага полилась мне в рот, и мне значительно полегчало. Огромными и жадными глотками я быстро осушила чашку и резко выдохнула. Собравшись с силами, попыталась открыть глаза в безуспешной второй попытке.

      Чьи-то сильные руки обнимали меня за талию и прижимали к такому же сильному телу. От человека пахло землей и далеким отголоском дыма. А еще от него веяло чувством безопасности, так что я безропотно приникнула к спасительному теплу. Слух явился ко мне без предупреждения, и шквал голосов едва во второй раз не заставил потерять сознание. Повсюду слышались беспокойные реплики, кто-то отправлял за лекарем, хотя безрезультатно – тот напился в стельку в самом начале вечере. Отец что-то спрашивал у кого-то, а приятный медовый голос сообщил ему, что я пришла в себя, но до сих пор не могу освоиться. Смятенные слова матери жужжали над самым ухом и очень меня раздражали, хотелось отмахнуться от нее, как от надоедливой пчелы.

      – Она просто потеряла сознание! – более отчетливо услышала я ответ принца на какой-то вопрос. Теперь я действительно открыла глаза, а не пыталась себя убедить в том, что я это сделала.

      Принц держал меня в своих объятиях и взволнованно вглядывался в лицо. Еще десятки глаз были устремлены на меня, в том числе отцовские и материнские. Слегка покраснев, я уверенно отстранилась от Силенса и приняла его руку, когда он помог мне встать с пола. Спину пронзила нежданная боль. Мышцы заныли, напоминая, что пора бы отдохнуть, ведь сколько времени я провела без сна?

      – Как вы? – спросил принц, и в голосе его не было ни капли притворства.

      – Я… просто сильно устала, мой принц, милорд, простите, что…

      – Вы просите прощения за то, что упали в обморок? – удивился он. Моя привычка находить любым своим поступкам разумное объяснение дала осечку в этот вечер.

      Отец спас мое положение.

      – Она и вправду устала, мой принц. Прошлой ночью юной герцогине так и не удалось уснуть. – Тон его звучал вежливо, но в нем проскакивали нотки несдержанности. Отец явно намекал на то, что пора бы меня отпустить в покои для отдыха.

      Глаза принца округлились от волнения, но он сумел взять свои эмоции под контроль. Откуда такая забота?

      – Что ж, я думаю