Студёное море. Анатолий Хитров
Читать онлайн книгу.
два стрельца-охранника. Одет Васька был по-летнему, в длинной холщовой рубахе до пят, в лаптях на босую ногу. На плечах еле держалась рваная шубейка. Волосы непокрытой головы были взъерошены, а в рыжей бороде застряли сосульки. Все его тело дрожало от холода. Стрельцы подтолкнули Ваську под зад, и он оказался на помосте.
На Спасской башне куранты пробили «перечасье». Боярин Ховрин подал знак, и дьяк Савелий развернул указ царя. Толпа затихла.
– А кто после нынешнего его Государева указу будет впредь чеканить фальшивые деньги, – зычным голосом читал дьяк, – тем чинить смертную казнь!
После этих слов Савелий сделал паузу и строго посмотрел на преступника. Свечка в руках Васьки дрогнула.
– А кто в иных каких причинах того дела объявится, – продолжал он, – тем наказание чинить по статьям разным: отрубать обе ноги и левую руку, отрубать только левую руку, отрубать по одному или по два пальца на руках.
Толпа загудела, забурлила как весенняя вода, хлынувшая через плотину. Послышались голоса:
– Рвать языки да головы рубить они умеют, а как голодных людей накормить, у них ума не хватает. Соли и той нету. Обобрали народ до нитки!
Артамон Савельевич, вспомнив кровавые дни Соляного бунта, решил быстрей кончать дело и крикнул дьяку:
– Выполняй волю царя, живо!
Савелий подошел к Ваське и, размахивая перед его носом указом, приказал:
– Молись, разбойник!
Васька гордо поднял голову и степенно поклонился на все четыре стороны. Еле шевеля посиневшими от холода губами, крикнул:
– Руби, ирод проклятый!
С этими словами он небрежно сбросил с себя шубейку, встал на колени и сам положил голову на плаху. Все замерли. Боярин Ховрин поднял руку, палач взмахнул топором, и толпа ахнула, увидев, как окровавленная голова Васьки покатилась по обледеневшему настилу. Стрелецкий сотник Яков ловко насадил голову на пику и под барабанный бой во весь опор поскакал к Спасской башне Кремля, где давно уже каркало воронье в предчувствии пиршества.
Потрясенные зрелищем люди молча расходились по домам. Мальчишки со страхом поглядывали на голову, торчащую на колу у Кремлевской стены.
Большой каменный дом боярина Артамона Савельевича Ховрина стоял особняком на Семёновской набережной реки Яузы. Хозяин дома третьего дня сильно занемог и почти не вставал с постели, выгоняя хворь вишневой настойкой, крепким чаем, да сном. По утрам, завернувшись в широкий, из византийского шелка халат, он подолгу лежал в полудреме в своей спальне. Домочадцы ходили на цыпочках, говорили шепотом. Только кухарка Дарья, не боясь гнева хозяина, громыхала на кухне посудой. Напротив окна, прислонясь спиной к тёплой русской печке, занимавшей почти половину кухни, сидел конюх Прохор и как кот на масло смотрел на грудастую стряпуху. На кухне было жарко, вкусно пахло щами, топленым молоком и блинами.
Боярин любил настоящие русские красные блины. Тесто для блинов Дарья обычно творила из пшеничной