Бренность мира узрев, горевать погоди!

      Верь: недаром колотится сердце в груди.

      Не горюй о минувшем: что было – то сплыло.

      Не горюй о грядущем: туман впереди…

      Если б мог я найти путеводную нить,

      Если б мог я надежду на рай сохранить —

      Не томился бы я в этой тесной темнице,

      А спешил место жительства переменить!

      В этом замкнутом круге – крути не крути —

      Не удастся конца и начала найти.

      Наша роль в этом мире – прийти и уйти.

      И никто нам не скажет о смысле пути.

      Отчего всемогущий Творец наших тел

      Даровать нам бессмертия не захотел?

      Если мы совершенны – зачем умираем?

      Если несовершенны – то кто бракодел?

      Изваял эту чашу искусный резец

      Не затем, чтоб разбил ее пьяный глупец.

      Сколько светлых голов и прекрасных сердец

      Между тем разбивает напрасно Творец!

      Двери в рай всемогущий Господь затворил

      Для того, кто из глины бутыль сотворил.

      Как же быть, милосердный, с бутылью из тыквы?

      Ты об этом, по-моему, не говорил!

      Заглянуть за опущенный занавес тьмы

      Неспособны бессильные наши умы.

      В тот момент, когда с глаз упадает завеса, —

      В прах бесплотный, в ничто превращаемся мы.

      Часть людей обольщается жизнью земной,

      Часть – в мечтах обращается к жизни иной.

      Смерть – стена. И при жизни никто не узнает

      Высшей истины, скрытой за этой стеной.

      Мы бродили всю жизнь по горам и долам,

      Путь домой находили с грехом пополам.

      Но никто из ушедших отсюда навеки

      Не вернулся обратно, не встретился нам.

      Ни от жизни моей, ни от смерти моей

      Мир богаче не стал и не станет бедней.

      Задержусь ненадолго в обители сей —

      И уйду, ничего не узнавши о ней.

      Ты не слушай глупцов, умудренных житьем.

      С молодой уроженкой Тараза вдвоем

      Утешайся любовью, Хайям, и питьем,

      Ибо все мы бесследно отсюда уйдем…

      Видит Бог: не пропившись, я пить перестал,

      Не с ханжой согласившись, я пить перестал.

      Пил – утешить хотел безутешную душу.

      Всей душою влюбившись, я пить перестал.

      Были б добрые в силе, а злые слабы́ —

      Мы б от тяжких раздумий не хмурили лбы!

      Если б в мире законом была справедливость,

      Не роптали бы мы на превратность судьбы.

      Тайну вечности смертным постичь не дано.

      Что