Этой чаше рассудок хвалу воздает,

      С ней влюбленный целуется ночь напролет,

      А безумный гончар столь изящную чашу

      Создает – и об землю без жалости бьет!

      Жизни стыдно за тех, кто сидит и скорбит,

      Кто не помнит утех, не прощает обид.

      Пой, покуда у чанга не лопнули струны!

      Пей, покуда об камень сосуд не разбит!

      В сад тенистый с тобой удалившись вдвоем,

      Мы вина в пиалу, помолившись, нальем.

      Скольких любящих, Боже, в безумье своем

      Превратил Ты в сосуд, из которого пьем!

      Старость – дерево, корень которого сгнил.

      Возраст алые щеки мои посинил.

      Обветшали четыре стены моей жизни,

      Крыша рухнуть грозится с прогнивших стропил.

      Нет на свете тиранов злобней и жадней,

      Чем земля и жестокое небо над ней.

      Распороть бы земле ненасытное брюхо:

      Сколько в нем засверкает бесценных камней!

      Двери в этой обители: выход и вход.

      Что нас ждет, кроме гибели, страха, невзгод?

      Счастье? Счастлив живущий хотя бы мгновенье.

      Кто совсем не родился – счастливее тот.

      Добровольно сюда не явился бы я.

      И отсюда уйти не стремился бы я.

      Я бы в жизни, будь воля моя, не стремился

      Никуда. Никогда. Не родился бы я.

      Над землей небосвод наклоняется вновь,

      Как над чашей кувшин. Между ними любовь.

      Только хлещет на землю не кровь винограда,

      А сынов человеческих алая кровь.

      Двести лет проживешь или тысячу лет —

      Всё равно попадешь муравьям на обед.

      В шелк одет или в жалкие тряпки одет,

      Падишах или пьяница – разницы нет!

      Этот мир красотою Хайяма пленил,

      Ароматом и цветом своим опьянил.

      Но источник с живою водою – иссякнет,

      Как бы ты бережливо его ни хранил!

      Я скажу по секрету тебе одному:

      Смысл мучений людских недоступен уму.

      Нашу глину Аллах замесил на страданьях:

      Мы выходим из тьмы, чтобы кануть во тьму!

      Если гурия страстно целует в уста,

      Если твой собеседник мудрее Христа,

      Если краше небесной Зухры музыкантша —

      Всё не в радость, коль совесть твоя не чиста!

      Угнетает людей небосвод-мироед:

      Он ссужает их жизнью на несколько лет.

      Знал бы я об условиях этих кабальных —

      Предпочел бы совсем не родиться на свет!

      Милосердия, сердце мое, не ищи.

      Правды в мире, где ценят вранье, – не ищи.

      Нет еще в этом мире от скорби лекарства.

      Примирись – и лекарств от нее не ищи.

      Горько