Родившийся в эту ночь. Максим Городничев
Читать онлайн книгу.
очи, краса, – рычит мужик, – пусть все видят, чем я владею.
Внутри меня вдруг стало темно и душно. Подумалось, насколько гожа тара водочная для ударов об голову! Водка – это почти дядькин самогон. Разольется по битой голове, раны прижжет. Но вот беда, паразит любил гулять иначе.
– Свежее мясо важно отбить перед приготовлением, – вкрадчиво объяснил ОН, – что предпочитаешь, мозги или печенку, филе или говяшки?
– Что ты бормочешь, – огрызнулся мужик, – ведун, проклятье на мой род наслал? Надо бы выйти, выяснить.
– Когда? – Уточнила жуть.
– Через минуту.
– Сегодня?
– Да, черт побери, «через минуту» – это сегодня, – выпучил рачьи глаза мужик.
Нечто подняло меня из-за стола с усталостью в движениях, что могла быть принята за покорность. Слова, произнесенные перепившим мужиком, начали шириться по толпе. На стойке разом задули свечи. Их дым поплыл в остановившемся воздухе.
Существо внутри меня ухмылялось, это чувствовалось явственно. В висках, в запястьях, в глазном дне заходили волны лихорадки, доселе таившейся. Жуть пыталась меня во что-то посвятить, возложить на плечи ритуальный меч, чтобы судить как своего. Паразит хотел повязать носителя кровью, и дураки сами развязали ЕМУ руки.
Сперва это казалось игрой теней – поползший под тканью выступ в груди. Затем я увидел, как под рубахой выгибаются зубцы. Внезапная ярость, чужеродная в своей звериной простоте, зажглась в моем мозгу почти зримо. Выражение лица не изменилось, я почему-то знал это, только глаза вспыхнули. Я с трудом выровнял дыхание и оглядел корчму. В ответ смотрели с десяток озлобленных лиц, пара безучастных – старик и боярин, и одно испуганное – женское.
Урчание в моей груди стало глубже.
– Уходи, твой долг погашен, – сказала жуть, обращаясь к девушке.
– В смысле, погашен, – прищурился мужик, он так и не выпустил из руки ковш, – перекупить хочешь?
– Хочу вылепить из тебя человека, – жуть послала ему улыбку наглого школяра.
Пьянчуга нахмурился. Девушка повернулась ко мне, встав к мужику спиной. Изящная демонстрация пренебрежения.
– Спасибо, добрый человек.
– Иди, – сказало существо земляным голосом, а в моей голове закурилось странное: «чрево, брюшина, потроха, мозги, вскрывать, алкать, жрать…».
Внезапно все ускоряется. Боярин отбрасывает ковш, подскакивает. Я бью его с размаха, будто из царской казны боли черпаю, но мужик лишь бровь приподнимает, скалится.
– Смотри как надо, дурила, – не выдерживает жуть и сносит голову мужика небрежным ударом. Та бородатым кабачком летит на пол. Голова все же не оторвалась, понимаю я отстраненно, потому что тело увлекает на пол вслед за волосатым снарядом.
– Ааа, хорошо, – вздыхает нечто, одетое в мое тело, как в тесно облегающий кафтан. В хмельном и кровавом угаре я почти теряю сознание, лишь краем глаза замечаю подступающего опричника. Одежда его черна, только лицо бельмом маячит. Он подвигается