Я взяла эту ноту – значок

      В партитурном корявом разбеге,

      Карандашный отточенный штрих

      С червоточиной – да и всего.

      Взбудораженно и горячо,

      Через воздух прокуренный, пегий,

      Лишь её – среди звуков других,

      Точно лучше и нет ничего…

      Я взяла её…

      В гулких висках,

      В чутком трепете каждого нерва

      Резонирует горечь её,

      Как судьба на ладони дрожит.

      Боже мой, как она высока,

      Что другую такую, наверно,

      Я уже никогда не возьму,

      На другую не хватит души!

      А в глазах всё темней и темней…

      И со звуком последняя сила

      Из души постепенно ушла,

      Оставляя одну немоту.

      Жизнь моя, да зачем же ты мне

      Высотою глаза заслонила

      И дорожную нить провела —

      Да не так, и не там, и не ту?

      Как пыль с плаща,

      Слетит благополучье.

      И тронет белизной: «А кто же ты?»

      Ты одинокий путник,

      Ты попутчик

      Трясущейся вагонной пустоты.

      Ты вышел на перрон на полустанке,

      Ты умер там.

      И в разных сторонах

      Развеет ваши с поездом останки,

      Развеет звуки в ваших именах.

      Как ты в степи

      Прислушивался к звуку —

      В пустой травинке

      Времена гудят —

      Так пустота взяла тебя под руку

      И повела на родину назад.

      Это – пульс разбега,

         это жарко,

            странно.

      Воля, время, ветер —

         по моим плечам.

      Лёгкое скольжение моё,

         мне страшно

      От вибраций скорости твоей звучать.

      Это лики бога —

         в человечьих лицах.

      В темноте автобусной туннель сквозной.

      Проведи меня,

         не дай сморгнуть мне,

            сбиться.

      Взглядом чьим-нибудь

         заговори со мной.

      Я вода – я хлыну,

         я темна – я вижу

         Света золотого неземной огонь.

      Если больно, значит, я сумею выжить.

      Значит, мне ты ниточку вложил в ладонь.

      Какое проступает расставанье

      Сквозь этот воздух тёмный и сырой!

      Ни время и ни даже расстоянье,

      Ни тягостной тревоги разрастанье

      Не метят в нас ни камнем, ни стрелой.

      Мы живы так, как будто жизнь согласна,

      Чтоб мы, войдя, остались насовсем —

      Без перемен, без спешки и соблазна

      Жить безнадёжно и любить напрасно.

      – Но по-другому, – скажешь ты, – зачем?

      И потому, предчувствием тревожа,

      Когда тревога глубже и длинней,

      Жизнь понесёт, натягивая