Олег зажмурился, авось поможет. Не помогло. И раньше не помогало. Такие голоса и такие разговоры уже лет двадцать не просто раздражали – выводили из себя, бесили. Проявилось это неожиданно, и поначалу он удивлялся собственной нетерпимости, а потом перестал, потому что без толку, тут что-то делать надо. И он нашел способ. Тогда только-только появились компактные кассетные магнитофоны – компактные по тем допотопным временам, естественно, а так они были побольше мыльницы. Их потом быстро перекрестили в «плееры», а те, у кого их не было, пренебрежительно в «дебильники». Вот и он обзавелся плеером, соглашаясь, что «дебильник» тоже годится. Потому что это странно, почти непристойно, когда, отбивая ритм рукой о бедро или ботинком о замусоренный пол электрички или автобуса, люди в наушниках слушают ведомую лишь им мелодию и, немо шепча губами, повторяют произносимые кем-то слова. Уподобляться не хотелось, его вынуждали. Вооруженный плеером, он становился если не победителем, то хотя бы бойцом. Надев наушники, в музыке и рифмованных строках находил защиту. Первое время… К сожалению, музыка рождала образы, которые напоминали о прошлом, говорили о дне сегодняшнем, грозили днем завтрашним. Слова песен, какими бы пустыми они ни были, тоже возвращали в мир реальный. Даже иностранные! С ними еще хуже: не улавливая смысла из-за скудости своего английского, он начинал гадать, каким этот смысл может быть, что подчас уводило слишком далеко и слишком глубоко. А хотелось не думать! Как вечерами перед телевизором, когда он отключал, если верить ученым, 80 процентов мозга.

      «Тебя зомбируют», – фыркала Ольга.

      «Доброволец я», – отвечал он, опуская объяснения, что без этого ящика с экраном может додуматься до такого, что жена взвоет.

      Музыка в плеере обороняла все хуже, крепостные стены превратились в дуршлаг, и неприглядная действительность уже готова была восторжествовать, когда он повстречал свою одноклассницу, по-прежнему красивую, но уже другой, женской красотой. Одноклассница, как выяснилось после начальных ахов и комплиментов, работала в конторе одновременно экзотичной и самой что ни на есть прозаической. Перед расставанием, наболтавшись, его озарило, и он попросил об одолжении. Одноклассница озадачилась, но расспрашивать не стала, видимо, несколько утомленная общением с бывшим соседом по парте. Через два дня они встретились, она передала кассету и убежала, не оглянувшись и не желая возобновлять старую