Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск. Премия имени Н. А. Некрасова, 200 лет со дня рождения. 2 часть. Альманах
Читать онлайн книгу.
на скамейки в центре комнаты и сказал мне приглушить свет. Да, сейчас по сравнению с моим временем в раздевалке было ослепительно светло.
Лыс обследовал тело Майка, руководил растерянной медсестрой, отборно ругал её. Майк, мне казалось, потихоньку приходил в себя, стал более вразумительно стонать, и в его глазах появлялся фокус. Вдруг он стал не отрываясь смотреть и слабым полусогнутым пальцем указывать на меня.
– Тише, тише. Куда собрался? Лежи. Хватит, сегодня игра твоя закончилась. А ты чего стоишь? – повернулся Лыс ко мне. – Скорую вызывай. Эти наверняка забыли.
Я достал телефон. Лыс что-то вкалывал Майку, медсестра накладывала шину на его колено. Когда она начала бинтовать, я заметил, что нога сына посинела. Словно тёмное ледяное море. Этим коленом он сломал планшетку тренера.
Пока звоню, прислушиваюсь к звукам за стеной. Глухо, доносится только что-то туманное, неразборчивое, будто из-под воды. С усилием разбираю отдельные звуки: едва долетают скрип кроссовок, короткие и сильные удары мяча, быстрый «ши-ик» сетки, свисток судьи, звонкий, острый, и раскатистая сирена, похожая на тромбон. Но звуков игры нет.
После сирены долетают писклявые крики детей. Ярое завывание тренера… Трибуны зависли в немом безмолвии. Звуки игры закончились.
Мы переглядываемся с Лысом, читаю в его глазах понимание и одновременно недоумение.
Майк лежит расслабленно, правой рукой закрыл глаза. Я хочу взглянуть на него, поддержать его, понять, что он чувствует… Давно мы не виделись. У него появился легкий пушок на верхней губе. Хочу прикоснуться к его руке. Вернее, я понимаю, что он чувствует, я хочу поддержать его в его первом обидном поражении. На некоторую долю, можно сказать, мы стали ближе, роднее. Я хочу поздравить его с новым опытом, важным и неизбежным. Делаю пару неловких шагов к нему и останавливаюсь… Пристальнее вглядываюсь в него и замечаю, как слеза скатывается по его щеке тонкой прозрачной струйкой. На сегодня игра была закончена. И кажется, что не только на сегодня.
В раздевалке появились медики. Коротко похвалили работу Лыса, взялись за носилки и понесли. Лыс вдогонку им что-то говорил, расталкивал всех и шёл следом за пострадавшим. Майк лежал в той же позе, правой рукой закрывал глаза, а левая свешивалась и подскакивала. Мне показалось, что чересчур безвольно.
Я шёл позади них. Заглянув в зал, заметил табло – 88:87 (как же быстро развалилась наша команда). За одну секунду можно выиграть игру. До конца финальной сирены шансы на победу обеих команд равны. Одиночки могут вытащить игры, но не целые чемпионаты…
В конце прохода стоял лупоглазый мальчик. По его круглому лицу обильно текли слёзы, губы дрожали, и он без конца хлюпал носом. Тут я понял, что он – мальчик, который никогда не заиграет в баскетбол, который никогда не допрыгнет до кольца (3,05 метра), который если и захочет бросить мяч в корзину, то станет посмешищем, – не пропустил ни одной игры моего сына. Этот мальчик знает каждое движение моего сына, каждый его приём. Он верил в него и любил его так искренне и нежно, что сам