– 4 утр.[а] – Ранн.[яя] Литург.[ия] до 5 ¹/2 утр.[а]

Fred Boissonnas. Une excursion au Mont Athos // LAcropole. Revue du monde hellenique. Janvier-Juin 1929, p. 1–19.

Об этом нам рассказала Н. Б. Зайцева-Соллогуб, которая участвовала в переговорах с издателем.

Из русских писателей, жительствовавших в свободном мире, Б. К. Зайцев был, пожалуй, самым последовательным и деятельным врагом советского государства и, как можно заключить из некоторых его записей, писем и воспоминаний близ ко знавших его, склонен был рассматривать активную работу подконтрольной большевикам советской церковной организации в странах свободного мира лишь как одно из проявлений советского богоборчества за пределами подконтрольной большевикам территории. «Сколько теперь продлится оккупация России остается только гадать, – писал Зайцев в 1947 году Петру Константиновичу Иванову, своему московскому еще знакомцу, подумывавшему присоединиться к советской церкви, – какие обличия она с годами будет принимать сейчас не ясно. Ясное же отношение наше к тому, что творится там как никогда важно именно теперь. Как предположить, что останется там от русской церкви. А если что и сохранится, то русскою церковью ли будет это?» (Частное собрание. Париж). Тема «России подземной», прикровенной, сохраняющей свое подлинное бытие в тайне от стремящихся поработить ее враждебных сил, раскрывающей свой истинный внутренний мир лишь избранным одиночкам, стала одной из главных в творчестве Зайцева в годы жизни во Франции, чему, думаем, немало способствовало и посещение обителей Святой Горы, удержавших, сберегавших то, от чего в России не осталось и следа… И книга «Афон», как и последовавшая за ней в 1936 г. книга «Валаам», стали документальным свидетельством автора об этой подлинной «России немногих». В последующие годы неприятие Зайцевым современной ему России подсоветской только усилится (см.: Клементьев А. К. Зайцев Борис Константинович. В эмиграции // Православная Богословская энциклопедия. Т. XIX. М., 2008. С. 532–535). После нападения большевистского государства на маленькую Финляндию и советских налетов на остров Валаам он запишет: «Валаамские старцы являются заступниками за всех нас, русских, и за Россию. Россию, находящуюся сейчас в стихии демонической, позорящую собою весь мир. Она на скамье подсудимых» (Дни. 10 мая. 12 мая. 15 мая. 20 мая // Возрождение, № 4237, 24 мая 1940, с. 3).

Fred Boissonnas. Oδοιπορικό στον Aθω 1928–1930. ΘΕΣΣΑΛΟΝΙΚΗ, 2006. 228 σελ.

Mont Ventoux – гора высотой 1912 м. в Провансе, в 20 км к северо-востоку от г. Карпентрас.

сентября 1928 г. в белградской сербской газете «Время» появилась ста тья Антуна Бруно Херенды «Разговор за дружеским ужином с гг. Куприным и Зайцевым», отрывок из которой приводим здесь: // «БЕСЕДА С Г. ЗАЙЦЕВЫМ // Напротив г. Куприна сидит г. Борис Зайцев. Его облик в полной противоположности с Куприным. В его выражении лица имеется нечто утонченное – до изысканности; нечто, что могло бы показаться пресыщенным, если бы не было глубоко продуманным, и что могло бы показаться извращенным, если бы не было глубоко прочувствованным. Г. Зайцев сбрил бороду, с которой мы обычно его видим на известных портретах. И, странно, по некоторым чертам и выра жениям лица он напоминает Адольфа Манжу. Предполагаю, г. Зайцев не будет упрекать меня за такое сравнение, но внешняя схожесть то и дело поражает. Я вполне уверен, что г. Манжу, если бы прочитал эту заметку, мне бы не ставил в вину это сравнение. // – Какое Ваше мнение о послевоенной русской литературе в России и в эмиграции? – обращаюсь к г. Зайцеву. // – Такой сложный вопрос! – отвечает г. Зайцев. – Но, суммарно могу выск а зат ь Вам свое мнение, что русская литература и по сей день остается единой; разнится лишь в нюансах. Основным признаком, по которому она может отличаться, – это возраст самих писателей. Если в эмиграции проживают писатели уже в годах, приоб ретшие имя, то там они моложе. Второе – литерату ра в эмиграции свободна, тогда как там она вынуждена считаться с политическими обстоятельствами. Всё-таки основной русской литературой я всё еще считаю т у, которая создается в эмиграции, хотя у нее есть несчастье пребывать в эмиграции, а у той – что она несвободна. // – Какое Ваше мнение о послевоенном психическом состоянии нового поколения? // – И на этот вопрос трудно ответить в коротком интервью. Ответ мог бы стать предметом обширного труда. Во всем мире существует некая преграда между психологией старого и нового поколения. Между собой их позиции разнятся, независимо от определенной страны. Литература это уже отмечает, в особенности во Франции, не говоря уже о России, где между старым и новым поколением образовалась настоящая пропасть. // РАБОТА ЗАГРАНИЦЕЙ // – Как Вы себя чувствуете и как работаете во Франции? // – Хорошо. Франция, тем более Париж, напитаны духом художества, вдохновляют вас серьезно заниматься творчеством, в первую очередь художествен ной литературой. Конечно, в Москве я бы себя чувствовал лучше, но если уже так сложились обстоятельства, и во Франции мне неплохо. // – Какие Ваши труды были написаны во Франции? // – Заграницей я написал и опубликовал „Золотой узор“, „Преподобный Сергий Радонежский“, „Афон“ и сборник рассказов „Странное путешествие“, а сейчас находится в печати роман „Анна“. // С такой охотой мне бы еще хотелось брать интервью у остальных вы дающихся русских писателей и общественных деятелей, сидящих рядом: у Яблоновского и Вишняка, Зеелера, Руднева и прочих! Но места в газете слишком мало. Тут можно было бы собрать материала для целого альмана ха» (См.: Херенда А. Б. Један разговор на другарској вечери са г. г. Куприном и Зајцовом // Време, Београд, № 2427. Уторак, 25 септембар 1928, с. 6. (Перевод А. Б. Арсеньева)).

Valence или Valence-sur-Rhone – город во французском департаменте Дром на р. Рона.

Построенный в 1830-х гг. и электрифицированный лишь в 1933 г. маяк на мысе Cap d'Antibes (Le phare de la Garoupe `а Antibes Juan-Les-Pins), который видел Б. К. Зайцев, не сохранился. Он был разрушен германской оккупационной ад министрацией в августе 1944 г. В 1948 г. был сооружен существующий ныне маяк, являющийся наиболее мощным на Средиземноморском побережье. В наше время его сигнал состоит из двух последовательных белых световых импульсов длительностью 10 секунд каждый. Чуть ниже маяка стоит часовня Notre Dame de Garoupe, в которой хранятся икона Богородицы 16 в., плащаница, пожертвованная семьей Воронцовых и крест, вывезенные во время Крымской войны из одной из Севастопольских церквей капитаном французского судна Б. Обером.

ч. утра – Поздн.[яя] литург.[ия] – 9 ч.