Клатсэм уже снял галстук и собирался ложиться спать. Он спал в каморке в подвале. Его удивило, что кто-то из постояльцев сидит в курительной в такой час. С чего бы вдруг, на ночь глядя? Он надел пиджак и пошел наверх.

      У камина стоял незнакомец, тот самый, чье появление и исчезновение так взволновали портье.

      – Да, сэр?

      – Я хочу, чтобы вы пошли к мистеру Румбольду, – сказал незнакомец, – и спросили, не желает ли он предоставить другу ночлег, раз у него все равно две кровати.

      Через пару минут Клатсэм вернулся.

      – Мистер Румбольд просит его извинить, но он хочет знать, кто к нему обращается.

      Незнакомец подошел к столу в центре комнаты. На нем лежала австралийская газета, которую Клатсэм не заметил раньше. Претендент на гостеприимство мистера Румбольда перелистал страницы. Затем прямо пальцем, который даже стоявшему у двери Клатсэму показался неестественно заостренным, вырезал прямоугольную заметку размером с визитную карточку и, отступив в сторону, жестом пригласил официанта взять ее со стола.

      При свете газового рожка в коридоре Клатсэм прочитал вырезку. Кажется, это был некролог. Но зачем мистеру Румбольду знать, что тело некоего мистера Джеймса Хагберда было найдено при обстоятельствах, предполагающих насильственную смерть?

      На этот раз Клатсэм отсутствовал дольше и пришел озадаченным и даже немного напуганным.

      – Мистер Румбольд просит его извинить, сэр, но никого с таким именем он не знает.

      – Тогда спросите у мистера Румбольда, – сказал незнакомец, – как ему будет удобней: чтобы я поднялся к нему или чтобы он спустился ко мне?

      В третий раз Клатсэм пошел выполнять поручение странного незнакомца. Однако, вернувшись, не стал заходить в курительную, а прокричал через дверь:

      – Мистер Румбольд велел передать, сэр, чтобы вы шли к чертям в ад, где вам самое место. Он сказал: «Пусть поднимется, если посмеет!» – И бросился прочь.

      Через минуту, из своего убежища в подвале для угля, Клатсэм услышал звук выстрела. В нем шевельнулся какой-то древний инстинкт: то ли тяга к опасности, то ли презрение к опасности, – и он припустил вверх по лестнице с такой скоростью, с какой не бегал ни разу в жизни. В коридоре он споткнулся о ботинки мистера Румбольда. Дверь в его номер была приоткрыта. Клатсэм пригнулся и влетел внутрь. В ярко освещенной комнате было пусто, но почти все, что можно перевернуть, перевернуто вверх дном, а постель разворочена. Первые пятна крови Клатсэм заметил на подушке, пробитой в пяти местах чем-то острым. А потом они