Рейх. Воспоминания о немецком плене (1942–1945). Георгий Сатиров
Читать онлайн книгу.
rel="nofollow" href="#n155" type="note">155.
Ганс подозрительно взглянул на Макса, потом на меня и, видно, что-то намотал себе на ус.
Адам многозначительно подмаргивает, хитровато улыбается. Иногда, проходя мимо, шепчет как бы невзначай:
– Эс лебе коммунизмус!156
Своими намеками и экивоками он хочет, видимо, показать:
«Я, я, ишь вайс бешайд. Ду бист агент фон Сталин»157.
Сегодня мимоходом он шепнул:
– Ишь аух коммунист158.
– Я, я, ганц гевис, зи зинд нацист159.
– Цум тойфель ден нацизмус, фардамте цойш. Ман мус Хитлер ауфхенген, ден феррюкте керль!160
– Ви дюрфен зи ире фюрер бешимпфен!161
– Ист нет майн фюрер. Ишь бекенне мишь ден коммунизмус162.
За стеной, в немецкой кантине163 бравурная радиомузыка.
– Вас ист нойес, Фалдин?164
– Вайс нет. Ум цвёльф зондерберихьт ОКВ. Филляйшьт Москау геноммен165 166.
Сергей показывает ему кукиш.
– На, выкуси, альта гауна167.
Гудок на обед. В кантине фанфарный марш, потом напыщенный голос диктора;
– Ахтунг, ахтунг. Хир ист Франкфурт-ам-Майн. Севастополь ист гефаллен!168
Трагический финал второй Севастопольской эпопеи.
Но… как говаривал Н. Г. Чернышевский:
«Пусть будет, что будет, а будет и на нашей улице праздник!»
Под окном нашел смятый обрывок «Hessische Landeszeitung»169 170.
Читаю: «Sewastopol – ist gefallen171. Deutsche Fahre weht über Stadt und Haven».
И дальше:
«Крупнейшая и неприступнейшая в мире морская крепость взята нашими солдатами. Остатки большевиков загнаны на Херсонский мыс172 и уничтожены».
Мне как-то особенно горько слышать весть о падении Севастополя. Ведь я под его стенами был ранен и попал в плен.
Ничить трава жалощами,
А древо с тугою к земли преклонилось173.
– Махт никс174, – говорит токарь Фриц Штайнбрешер, – русские все равно будут здесь.
Нисколько не сомневаюсь. А он? Не кривит ли душою? Через полчаса Фриц подходит снова.
– Вы знакомы, камрад Шош175, с советской сельскохозяйственной политикой?
– Знаком в главных чертах. А что?
– Вот какой вопрос. Я живу в Нидер-Рамштадте176. У меня там домик с садиком и маленьким огородом. Есть корова, свинья, кролики, куры. Как вы думаете, отберут у меня русские всё это, когда они придут сюда?
– Но почему? Разве вы юнкер, капиталист, кулак?177
– Нет, я потомственный пролетарий.
– Может быть, вы – нацист?
– Избави боже!
– Вы пользуетесь, вероятно, наемным трудом. Есть у вас батраки?
– Что вы, я обрабатываю землю своими руками и ничего не продаю.
– Тогда чего же вам бояться. Спите спокойно, русские вас
Да здравствует коммунизм!
Да, да. Я знаю. Ты – агент Сталина.
Я тоже коммунист.
Да, да, конечно, вы нацист.
К черту нацизм, проклятое дело. Надо повесить Гитлера – этого сумасшедшего парня!
Как вы осмелились ругать своего вождя?
Это не мой вождь. Я исповедую коммунизм.
Кафе, рабочая столовая.
Что нового, Валентин?
Не знаю. В 12 часов особая сводка верховного командования вермахта.
ОКВ (
Старый жулик.
Внимание, внимание. Говорит Франкфурт-на-Майне: Севастополь пал.
Газета Гессенской земли.
«Гессенская земельная газета», с 1935 г. орган нацистской партии. В сентябре 1944 г. переименована в «Дармштадтскую газету». Последний номер вышел 24 марта 1945 г.
Севастополь пал. Германский флаг веет над городом и портом.
Имеется в виду Херсонесский мыс.
«Ничить трава жалощами, а древо с тугою къ земли преклонилось» (
Ничего не значит.
Шош – искаженное Жорж, Георгий.
Нидер-Рамштадт находится в нескольких километрах к юго-востоку от Дармштадта.
Ср. эту дискуссию с фрагментом воспоминаний военнопленного Д. Т. Чирова, работавшего в крестьянском хозяйстве в Австрии. Уже после вступления Красной армии на австрийскую территорию один из бауэров, с которым у автора сложились доверительные отношения, показал ему пистолет и сказал, что, если русские заставят его вступить в колхоз, он застрелит 13-летнего сына, жену и себя. См.: