И пишет боярин всю ночь напролет,

                  Перо его местию дышит;

      Прочтет, улыбнется, и снова прочтет,

                  И снова без отдыха пишет,

      И злыми словами язвит он царя,

      И вот уж, когда занялася заря,

                  Поспело ему на отраду

                  Послание, полное яду.

      Но кто ж дерзновенные князя слова

                  Отвезть Иоанну возьмется?

      Кому не люба на плечах голова,

                  Чье сердце в груди не сожмется?

      Невольно сомненья на князя нашли…

      Вдруг входит Шибанов, в поту и в пыли:

                  «Князь, служба моя не нужна ли?

                  Вишь, наши меня не догнали!»

      И в радости князь посылает раба,

                  Торопит его в нетерпенье:

      «Ты телом здоров, и душа не слаба,

                  А вот и рубли в награжденье!»

      Шибанов в ответ господину: «Добро!

      Тебе здесь нужнее твое серебро,

      А я передам и за муки

      Письмо твое в царские руки!»

      Звон медный несется, гудит над Москвой,

                  Царь в смирной одежде трезвонит;

      Зовет ли обратно он прежний покой

                  Иль совесть навеки хоронит?

      Но часто и мерно он в колокол бьет,

      И звону внимает московский народ

                  И молится, полный боязни,

                  Чтоб день миновался без казни.

      В ответ властелину гудят терема,

                  Звонит с ним и Вяземский лютый,

      Звонит всей опрични кромешная тьма,

                  И Васька Грязной, и Малюта,

      И тут же, гордяся своею красой,

      С девичьей улыбкой, с змеиной душой

                  Любимец звонит Иоаннов

                  Отверженный Богом Басманов.

      Царь кончил; на жезл опираясь, идет,

                  И с ним всех окольных собранье —

      Вдруг едет гонец, раздвигает народ,

                  Над шапкою держит посланье.

      И спрянул с коня он поспешно долой,

      К царю Иоанну подходит пешой

                  И молвит ему, не бледнея:

                  «От Курбского, князя Андрея!»

      И очи царя загорелися вдруг:

                  «Ко мне? От злодея лихого?

      Читайте же, дьяки, читайте мне вслух

                  Посланье от слова до слова!

      Подай сюда грамоту, дерзкий гонец!»

      И в ногу Шибанова острый конец

                  Жезла своего он вонзает,

                  Налег на костыль – и внимает:

      «Царю, прославляему древле от всех,

                  Но тонущу в сквернах обильных!

      Ответствуй, безумный, каких ради грех

                  Побил