Жил-был однажды король, и с ним жила королева,

      Оба любили друг друга, и всякий любил их обоих.

      Правда, и было за что их любить; бывало, как выйдет

      В поле король погулять, набьет он карман пирогами,

      Бедного встретит – пирог! «На, брат, – говорит, – на

                                                                                       здоровье!»

      Бедный поклонится в пояс, а тот пойдет себе дальше.

      Часто король возвращался с пустым совершенно карманом.

      Также случалось порой, что странник пройдет через город,

      Тотчас за странником шлет королева своих скороходов.

      «Гей, – говорит, – скороход! Скорей вы его воротите!»

      Тот воротится в страхе, прижмется в угол прихожей,

      Думает, что-то с ним будет, уж не казнить привели ли?

      Ан совсем не казнить! Ведут его к королеве.

      «Здравствуйте, братец, – ему говорит королева, – присядьте.

      Чем бы попотчевать вас? Повара, готовьте закуску!»

      Вот повара, поварихи и дети их, поваренки,

      Скачут, хлопочут, шумят, и варят, и жарят закуску.

      Стол приносят два гайдука с богатым прибором.

      Гостя сажают за стол, а сами становятся сзади.

      Странник садится, жует да, глотая, вином запивает,

      А королева меж тем бранит и порочит закуску.

      «Вы, – говорит, – на нас не сердитесь, мы люди простые.

      Муж ушел со двора, так повара оплошали!»

      Гость же себе на уме: «Добро, королева, спасибо!

      Пусть бы везде на дороге так плохо меня угощали!»

      Вот как жили король с королевой, и нечего молвить,

      Были они добряки, прямые, без всяких претензий…

      Кажется, как бы, имея такой счастливый характер,

      Им счастливым не быть на земле? Ан вышло иначе!

      Помнится, я говорил, что жители все королевства

      Страх короля как любили. Все! Одного исключая!

      Этот один был монах, не такой, как бывают монахи,

      Смирные, скромные, так что и громкого слова не молвят.

      Нет, куда! Он первый был в королевстве гуляка!

      Тьфу ты! Ужас берет, как подумаешь, что за буян был!

      А меж тем такой уж пролаз, такая лисица,

      Что, пожалуй, святым прикинется, если захочет.

      Дьяком он был при дворе; то есть если какие бумаги

      Надобно было писать, то ему их всегда поручали.

      Так как король был добряк, то и всех он считал добряками,

      Дьяк же то знал, и ему короля удалося уверить,

      Что святее его на свете нет человека.

      Добрый король с ним всегда и гулял, и спал, и обедал.

      «Вот, – говаривал он, на плечо опираясь монаха,—

      Вот мой лучший друг, вот мой вернейший товарищ».

      Да, хорош был товарищ! Послушайте, что он за друг был!

      Раз король на охоте, наскучив быстрою скачкой,

      Слез, запыхавшись, с коня и сел отдохнуть под дубочки.

      Гаркая,