Божественная комедия. Рай. Данте Алигьери
Читать онлайн книгу.
из благочестья,
И мать убил свою, отцу послушный.
106. И вот к чему твой ум хочу привесть я:
Коль сила с волей заодно, – верховной.
Такой проступок не оправдан местью.
109. Назло согласья в воле безусловной
Нет: но она согласна, быть отказом
Своим бояся более греховной.
112. О воле безусловной так рассказом
Пиккарда говорит, я ж про другую
Речь повела; мы обе правы разом.[45] —
115. Так, мир неся и душу мне чаруя,
Текли того источника струи,
Что правду зарождает в нас любую.[46]
118. – Любовь Первоисточника любви![47]
Тобой душа моя воспламенилась
И силы обновляются мои!
121. Моя любовь не столько укрепилась,
Чтобы воздать тебе; пусть все Могущий
И зрящий все воздаст тебе за милость.[48]
124. Наш ум не сыт ничем иным, как сущей
Во веки истиной, пред коей ложным
Предстанет всякий призрак, нас влекущий.
127. Как зверь в берлоге, так умом тревожным
Почием в ней мы, и успокоенье
Вне этой правды, станет невозможным.
130. Так, у подножья истины сомненье[49]
Родится и дарует смертным силы
Вздыматься на ступень вслед за ступенью.
133. Вот что меня зажгло и окрылило
Вас вопросить, Мадонна, да ответом
Я уясню все, что темно мне было.
136. Хочу я знать: нарушенным обетам
Возможно ль возмещение какое
Делами, что столь ценны в царстве этом? —
139. Она взглянула на меня с такою
Любовью, в искрах глаз ее открытой,
Что, побежденный, пристыженный вдвое,
142. Поник я взглядом в землю, как убитый.
Песнь пятая
1. – Коль скоро я огнем любви блистаю
Сильней, чем вынесть можно оком тленным,
И светом твое зренье затемняю, —
4. То не дивися: в зренье совершенном
Окрепнув, обсужденье поспешает[50]
Сравняться с восприятием мгновенным.
7. Уж отблеск и в твоих глазах блистает
Того, что свет зажег тебя незримый,
Что всяким веяньем любовь рождает.
10. И коль в другом добро какое чтим мы,[51]
То, значит, этот отблеск, нам невнятный,
Нам тайно осенил предмет любимый.
13. Ты хочешь знать: пред правдой благодатной[52]
Какой ценой возможно искупленье,
Когда обет нарушен святотатно?
16. Так искрами святого поученья
Владычица мне просветляла очи,
Не прерывая слов своих теченья:
19. Дар высший, данный Божьей дланью отчей,
Гласящий про любовь Его всех боле,
Им выше ценится, чем всякий прочий.
22. Тот дар великий есть свобода воли,
Что им дана
Теперь излагается первое сомнение Данта, касающееся специально обитательниц Луны. (19–21). Если они отторгнуты от своего обета насилием, то в чем их вина, о которой идет речь в песни III, 30 и 57 ст.?
Т. е. слова Беатриче, которая, созерцая постоянно Бога, все что говорит, почерпает из Него.
Любовь Первоисточника любви – Беатриче, как олицетворение божественной благодати.
Т. е. пусть Бог тебе возместит все то, что ты отдала мне своим словом.
Человеческая пытливость рождается из естественной любознательности и жажды Богопознания; поэтому «сомнение родится у подножья истины» и есть вполне законное средство для увеличения познаний.
Образное указание на постоянное преуспеяние Данта в способности созерцать Бога при постепенном его вознесении выше и выше.
Лишь истинный и вечный свет зажигает любовь. Земные предметы могут лишь постольку возбуждать ее, поскольку они озарены его светом, т. е. поскольку в них есть нечто божественное.
Следующая теория об обете и о возможности или невозможности возмещения его другими жертвами взята Дантом у Фомы Аквинского и Гюго де Сен Виктор (средневековой мистик, на родство с которым претендовал Виктор Гюго в «Miserables»). Не будем утруждать читателя подробным ее разбором, так как ее изложение не отличается поэтическими красотами.