Под ветром сосны хорошо шумят,

      Светает рано. Ты не просыпайся,

      Ко мне плечом горячим прикасайся,

      Твой сон качают сосны и хранят.

      Тебя держу, тебя во сне несу

      И слышу – дятел дерево колотит,

      Сегодня воскресение в лесу,

      На даче, на шоссе и на болоте.

      Покой еще не начатого дня,

      Неясные предметов очертанья.

      Я думаю, как ты вошла в меня,

      В мои дела, заботы и сознанье.

      Уходят в будни наши торжества,

      Но по утрам хочу я просыпаться,

      Искать слова и забывать слова,

      Надеяться, любить, повиноваться.

      Понедельник, понедельник,

      Понедельник дорогой,

      Ты пошли мне, понедельник,

      Непогоду и покой.

      Чтобы роща осыпалась,

      Холодея на ветру,

      И спала не просыпалась

      Дорогая поутру.

      Там, за рекою,

      Там, за голубою,

      Может, за Окою,

      Дерево рябое.

      И вода рябая,

      Желтая вода,

      Еле выгребая,

      Я по ней гребу.

      Дерево рябое

      На том берегу.

      Белая вода —

      Ты не море,

      Горе – не беда,

      Просто горе.

      Бессонница – бываешь ты рекой,

      Болотом, озером и свыше наказаньем.

      И иногда бываешь никакой,

      Никем, ничем, без роду и названья.

      Насмешливо за шиворот берешь,

      Осудишь, в полночь одного посадишь,

      Насмешливо весь мир перевернешь —

      И шпоры всадишь.

      Бессонница… Ты девочка какая?

      А может быть, ты рыба? Скажем, язь?

      А может быть, ты девочка нагая,

      Которая приходит не спросясь?

      Она меня не слушала,

      А только кашу кушала

      И думала: прибрать бы,

      А может, постирать?

      А может, вроде свадьбы

      Чего-нибудь сыграть?

      Чего-то вроде, около

      Кружилось в голове,

      Оно болотом скокало,

      То справа, то левей.

      Я говорю: не уходи,

      Ночь занимается,

      Ночь впереди и позади,

      Лежать и маяться.

      А ей-то, господи, куда?

      Мороз, пороша…

      Беда с бессонницей. Беда.

      Со мною тоже.

      Не насовсем прощались,

      А так, до неких пор,

      Забытыми вещами

      Завален