Не сравнивайте горе на весах,

      Его считают в разных единицах:

      Своё, чужое… Сколько весит страх?

      И сколько надо мыла, чтоб отмыться

      От клеветы? Ни капли новизны:

      Цвет кожи, кошелёк и медь на трубах…

      Когда весы черны (красны, грязны) —

      В итоге под чертою будут трупы.

      А тяжесть добрых дел и лёгкость зла?

      Да, есть на свете бремя – пуха легче.

      Но кто к нему примерился и взял,

      Тот понял, что несли Христовы плечи.

      Всё остальное – лживые слова,

      Без веса, наполнения и смысла.

      Могу поднять ведро – едва-едва,

      Но вдвое будет легче коромысло.

      А взвесить время? Нить – или клубок?

      Разуйтесь, и часы снимите тоже,

      Взойдите на весы, чтоб мир умолк,

      И тихо прошепчите: «Подытожим».

      …Берёшь чужое – отдаёшь своё,

      И тонна пустоты – совсем не тонна.

      Но в сумке, мною собранной в полёт,

      Весомее всего кусок картона.

      Облегченье моё Ты прими как молитву

      Благодарности трепетной. Нового дня

      Проиграть я боялась жестокую битву,

      Но беда и судьба не настигли меня.

      Я, конечно, сильней бы себя наказала…

      Где ущербностью мне милосердье понять!

      Я привыкла давно начинать всё сначала,

      Всякий раз заводя чистовую тетрадь.

      И нельзя-то сказать, что была я нечестной,

      Но решимость моя – до ближайшей строки…

      Завернула к метро – и как плоско и пресно

      Показалось, звучат на листочке грехи.

      Лучший способ соврать – отложить всё на вторник,

      Лучший способ забыться – в глаза не смотреть.

      Свежевыдранный лист уже выбросил дворник,

      Вот работка! Да в нём – тонна мусора ведь…

      Но и вовсе расслабиться я не умею.

      Не приду – приползу… как обычно, в слезах…

      Я боюсь оказаться потерей Твоею,

      И боюсь, что захочешь меня наказать…

      И никак мне не выйти из этого круга,

      Не умею Любить, чтоб иначе не смочь.

      Снова