Междуцарствие в головах. Галина Мурсалиева
Читать онлайн книгу.
поспорили с водителем. Он считал, что Жеглов бы навел в стране порядок. И не допустил бы гибели подводной лодки «Курск».
– Допустил бы, – сказала я ему.
– А вот это вы мне докажите, – взвился он. – Да чтоб Жеглов, да эту самую, как ее, элиту страны, оставил корчиться! Подводников!
Если представить, что все зависело от него? Я попыталась представить:
– Глеб, да ты что! Они же еще живы, Глеб! – кричит Шарапов. – Надо обращаться к тем, кто рядом! Ну, пожалуйста, Глеб, пойми: это единственный выход. Там рядом норвежские спасатели!
– Ради двадцати живых или пусть даже ради ста ты хочешь поставить под угрозу жизнь 150 миллионов? Станут известны коды, и завтра наши ракеты превратятся в ничто! Этого ты хочешь?
– Нет, Глеб! О чем ты думаешь, там же сейчас, в этот момент гибнут ребята!
– Мне тоже жаль ребят… Но я не допущу, чтобы завтра наша страна оказалась голой перед всем миром!
– Глеб, пожалуйста!
– Все! Я сказал…
ДАРУЮЩИЙ ЗЛО ВИДИТ ТОЛЬКО ЗУБЫ
Как мы боялись талибов
Воскресный полдень. Меланхолический взгляд в окно под теленовости. Замедленный полет одинокого красно-желтого листка за окном, а на экране – таджикская граница, и вот говорят, что там роятся полчища талибов. Но, говорят, пока все спокойно. И акцентированно так, со значением, добавляют: «Подозрительно спокойно».
Я смотрю на деревья – подозрительно спокойно слетает о них листва. Смотрю на телефон – он как-то очень подозрительно молчит. Затишье – это вообще всегда что-то очень подозрительное. Я снимаю трубку и звоню сама. Мой давний знакомый – востоковед, лингвист, филолог Алексей АСЯНОВ знает всегда все, вот ему я и звоню и у него спрашиваю:
– Почему, Алексей, вообще сегодня так подозрительно спокойно на таджикской границе?
– А посмотреть, к примеру, на финскую границу, там тоже, знаешь ли, спокойно. Но… не подозрительно?
– Финны, они вообще спокойные. А талибы нет. Потому что у них полчища роятся.
– Смесь абсолютного невежества и абсолютного презрения, – констатирует он.
– Это ты про меня? – огорченно уточняю я.
– Ну… не только.
– Слушай, вот ты мало того что филолог, но ты ж еще и татарин, мусульманин. Объясни мне, ради бога, почему так страшно звучит словосочетание «исламский фундаментализм»? Это что такое? То есть приблизительно я и сама знаю. Но не понимаю, почему это звучит так зловеще, ну как нарывающий вулкан примерно.
– Так ажиотаж какой вокруг, истерия – конечно, сегодня это звучит зловеще. Ты хочешь знать, кто такие фундаменталисты вообще? Так на Западе называли тех, кто считал, что мусульмане отошли от веры, и требовал вернуться к временам пророка.
– А разве нет таких людей в других религиях? Есть, например, христианский фундаментализм?
– А почему же нет? Ты возьми те газетные штампы, в которых вот такая истерия нагнетается, и подставь