Позже Смит рассказывал, что большая часть иностранных дипломатов в Берлине пренебрегала тогда национал-социалистами как «незначимыми», а их лидером, Адольфом Гитером, как «безграмотным психом». Хоутон же, напротив, «уже тогда предчувствовал, что подобное движение и его лидер могут сыграть важную роль в неспокойной Германии ранних 1920-х». Непосредственный начальник Смита, посол и военный атташе подполковник Эдвард Дэвис, приказывал своему подчиненному «установить личный контакт с самим Гитлером и оценить его характер, личность, способности и слабости».

      Смит прибыл в Мюнхен 15 ноября с уже подготовленным списком вопросов, касавшихся важных тем, обсуждаемых среди дипломатов в Берлине. Во-первых, есть ли риск, что Бавария объявит о своей независимости в свете явной враждебности «реакционных властей Мюнхена» по отношению к «умеренно-левому рейху в Берлине»? Во-вторых, «есть ли риск нового коммунистического восстания в Баварии (в 1919 г. там была ненадолго провозглашена Баварская Советская Республика)»? В-третьих, «достаточно ли сильны национал-социалисты Гитлера, чтобы захватить власть в Баварии»? Он также должен был проверить лояльность 7-й дивизии рейхсвера (как называлась тогда германская армия), а также оценить значимость отдельных инцидентов, происходивших между баварцами и представителями сил контроля союзников, все еще действовавшими на территории Германии после поражения последней.

      Смит отправился выполнять поручение: ему надо было пообщаться как можно с большим количеством людей, записать эти разговоры и свои комментарии по ним в блокнот. В этих заметках он, что типично для военных, говорит о себе в третьем лице.