Расправа и расплата. Петр Алешкин
Читать онлайн книгу.
по пьянке забывался, дерзил, укалывал его самолюбие, он тут же спрашивал тихо, но быстро:
– Отдохнуть от запоя захотелось, повкалывать?
Если с ним был кто-нибудь из рядовых милиционеров, оборачивался, звал негромко:
– Илюшин! – или: – Оглобин! – смотря кто с ним был.
А когда Илюшин или Оглобин подлетал к нему с таким видом, будто готов крушить все вокруг, бить морды, выламывать руки, этот миг Сарычев тоже любил, – он говорил спокойно:
– Шустряев нарушает общественный порядок. Возьми!
Шустряев бросался удирать, а длинноногий молодой Оглобин с яростным видом дергался за ним, уверенный, что нет в Уварово человека, способного убежать от него. Но Сарычев сдерживал, говоря:
– Спокойно, Оглобин, спокойно! Куда он денется, свидетелей-то сколько, – обводил он улыбчивым взглядом сразу становившуюся молчаливой орду и чуть громче спрашивал: – Ну, кто добровольно хочет быть свидетелем?
Желающих не находилось. Орда мгновенно рассасывалась, что и требовалось. Но Сарычев делал вид, что огорчен, взывал:
– Куда же вы? Куда? Что же вы такие несознательные? На ваших глазах нарушают общественный порядок, а вы в кусты… Неудахин, Просандеев, где же ваша гражданская совесть?
Неудахин и Просандев убыстряли шаги, опасаясь, что именно они станут свидетелями. Сколько случаев было, когда вызывают как свидетеля, а возвращаешься через пятнадцать суток. Убежавший Шустряев долго потом избегал встреч с Сарычевым, а если вновь попадался на глаза среди пьяной оравы, то уже не дерзил, не вступал в спор, когда к нему обращался Сарычев.
Отметили в городке быстро и то, что не всех трогает Сарычев. Как бы, например, не озоровал, не хорохорился, не выделялся дерзостью среди пьяной орды Мишка Семенцов, сын директора трикотажной фабрики, молодой парень по прозвищу Сын вселенной: он уже побывал на нескольких ударных стройках, откуда возвращался быстро, месяца через три-четыре, работал и в Тольятти, где строился автомобильный завод, так вот, как бы он ни озоровал, Сарычев никогда не обращался к нему, будто бы не был с ним знаком.
Справедливости ради стоит отметить, что Мишка со своей стороны, как бы ни был пьян, старался не дерзить Сарычеву. Между ними как бы был нейтралитет, негласное соглашение: я тебя не трону, и ты меня не трогай!
Любил власть, любил приключения Сашка Сарычев, но никогда не забывался, начальство уважал, был исполнительным, никогда не возражал, с готовностью выполнял все, что прикажут, не обсуждая и не ропща. Это заметили и отметили.
К девушкам и к вину относился спокойно. Знали все в городке, что один раз в неделю, в среду, он бывает у Машки Вихляевой. Любому человеку в городке скажи, что, мол, такое-то случилось в тот вечер, когда Сашка Сарычев был у Машки Вихляевой, и тебе тут же ответят: в среду это случилось, в среду. Знали все и то, что Машка Вихляева, тридцатилетняя разведенка, длиннолицая, большеротая красавица с долгим узким телом, от которой муж ушел потому, что она не могла детей иметь, ушел после того, как узнал, что она в девичестве аборт