В паранджу Душанбе завернулся —

      Темнота охватила его:

      Город спит, ночь стоит, я коснулся

      Той души, что лежит высоко.

      Я взошёл на высокие горы

      Завершённых событий и дней

      И поймал откровенные взоры

      Уходящей луны; рядом с ней

      Возлежала душевность столицы —

      Возлежала душа Душанбе,

      Сбросил наземь свои рукавицы

      (Всё ж мороз!), чтоб настала в судьбе

      Душанбинцев пора вдохновений —

      К нам идёт раньше срока весна;

      Пусть уходит зима без сомнений —

      Надоела до чёрта она.

      День за днём я вперёд продвигаюсь,

      Поднимаюсь по воздуху ввысь —

      Очищаюсь душой, в прошлом – каюсь,

      Чтоб достигнуть порядка.

      «Держись!» —

      Я кричу Душанбе под собою,

      Справедливость бросаю ему —

      Не предамся сегодня запою,

      Благородство не брошу во тьму.

      Третья четверть луны.

      «До свиданья!» —

      Я шепчу. Двадцать дней и один —

      Лунный цикл; череда расставанья

      От мгновений утра до седин.

      В волосах снег под солнцем не тает,

      Снег не тает слезой под луной:

      Жизнь идёт, смерть кругами летает —

      Только рано сегодня за мной.

      Поживу, как могу, под луною

      И под солнцем ещё поживу —

      Я храним сумасбродной женою:

      Поступает во сне, наяву.

      Вот крадётся февраль к середине —

      Снежный кот ловит снежную мышь.

      Пусть зимы нам не будет в помине,

      И беда не касается крыш.