К отцу своему, к жнецам. Роман Шмараков
Читать онлайн книгу.
своем: «Солнце зашло, не воротится он до утра», дабы делать то, что им кажется правильным. Над ними нет того, кто разумом наставит их на путь, или гневом покарает их за то, что они делали, или даст им радость видения своего; обновляют свои грехи и чужим поучаются. Предаются своему безумию, наслаждаются мнимыми радостями, лишенные истинных. В ночи придет их господин, не выслав вестника предупредить их, и застигнет их на ложе: что, спрашиваю, они принесут ему от усердия своего? вместо золота – на грош купленную снедь, вместо фимиама – трещащее масло из горькой харчевни, ибо есть у них ноздри, но не обоняют; вместо же умерщвления плоти – усталость от вина и разнузданных плясок. Мне кажется, что я не сеял среди них ни пшеницы, ни ячменя, ничего благого, но лишь скорби, и в свой час выйду пожать скорби: не презри же, Господи, никого из нас, кто прежде смерти обратится от своего неразумия, но милостью предвари наше покаяние и поставь затворы беззакониям нашим, как поставил их надмению морскому.
10
Досточтимому господину Евсевию Иерониму, пресвитеру Вифлеемскому, Р., смиренный священник ***ский, – о Господе радоваться
«Если воистину правду глаголете, право судите, сыны человеческие». Признаюсь, я неверно думал о нашей челяди и, погруженный в своих невзгодах, слишком торопливый вынес суд, а хуже или лучше, смотри сам. Растревожились они и в необычайное смущение пришли в тот час, как я их услышал, оттого, что поутру нашли лежащей на пути большую и еще живую щуку, неведомо откуда взявшуюся, и не в каком-нибудь закоулке, а перед покоями нашей госпожи, на самом пороге. Никто не признает себя виновником, каждый с горячностью выставляет свою чистоту и – редкое дело – не хочет ни гласно, ни украдкой обвинить кого-либо из сотоварищей в поступке, дерзость которого усугубляется его нелепостью: до того он всем то ли мерзостен, то ли страшен, что общность человеческой природы берет верх над обычными раздорами. Тут закипела в наших стенах как бы философская школа, с долгими прениями на кадмейский лад, где мнения, едва возникая от земли, уже готовы убивать друг друга: такое удивительное рвение выказали слуги, дознаваясь, откуда взялась эта рыба, естественным ли образом или каким-либо иным. Входят во все тайны Кекроповой древности и старинные учения выносят из тайников на свет. Все, что в скифских полях восхвалил Анахарсис, в чем преуспела Спарта благодаря законотворцу Ликургу, что в Эрехтеевых гимнасиях обсуждали толпы киников, Эпикуровым подражая сотрудникам, что утверждала сомневающаяся Академия, что говорил Анаксагор, блюдущий Фалесовы мнения, что породил Клеанф с обгрызенным ногтем, что обрело Хрисиппово уединение, о чем Пифагор молчал, Гераклит плакал и смеялся Демокрит, что разум Платона, обитающий в выспренней башне, поведал в тройном порядке, все тенета, что расставил своими силлогизмами Аристотель, все, чему научали Анаксимен, Эвклид, Аркесилай и сам сократовский дух, по смерти живущий в Федоне,