Граница. Виталий Волков
Читать онлайн книгу.
казалось – казалось, и вдруг обнаружилось, что ее осталось только на хвостик. А внучка не едет. Зато – вот, пригодился. С собакой сидеть, чтобы один боец родину защитил… Так сказать, смысл жизни, смысл ее хвоста…
Так и не покурив, так и не позвонив, Человек вернулся в дом. Он зашел и замер. Пульт лежал на дощатом полу, возле крупной мохнатой лапы Шарона, а на экране вместо мультика – диктор федерального канала. Поначалу Волхин решил, что кто-то умер или что-то очень важное случилось в стране, но вскоре разобрался, что нет. Голос, выговаривая слова с окончаниями, словно ими гвозди забивая, вещал про то, как на южно-донецком направлении наши артиллеристы уничтожили склад боеприпасов и орудие американского производства «три семерки»… Мужество и героизм проявили старший лейтенант Клочков и сержант Куимов, которые, попав в окружение…
Волхин, крякнув, наклонился к полу и с силой, как в гашетку пулемета, вжал в красную кнопку большой палец. Какой, к дьяволу, героизм! Чье-то бестолковство и чванство – этот героизм. Волхин был твердо убежден в том, что всю эту обезумевшую Украину с ее чубатой армией, с ее нацистами, Россия прихлопнула бы, как муху томом БСЭ, если бы не предательство кого-то наверху и страх перед американцами да немцами. Страх и предательство – две эпидемии, распространившейся среди тех, кто отдавал приказы и командовал народом, командовал Клочковыми да Куимовыми… Страх, лень, чванство и предательство – вот корни чьего-то героизма. Мужество и долговременная верность долгу – долгий долг – это совсем другое дело. Такой закон он сам усвоил на своих войнах. Вот поэтому он не смотрит новости.
– А ну, пшел отсюда! Еще будешь у меня свои порядки наводить! Нечего тебе смотреть, не собачье дело, дура! И хозяин твой – дурак, не та, не наша война…
Иваныч хлопнул ладонью по тумбе так, что экран заморгал. Шарон все понял. Поджав хвост, он проскользнул тенью мимо ног Волхина и длинным овчарочьим носом боднув дверь, выскочил на улицу. До утра его Иваныч не видел и видеть не желал. Ему потребовалось время, чтобы унять возмущение, нахлынувшее на него. Не на собаку, конечно – умная псина, раз сама программы переключает – но все равно, должно ей место знать; нет, на себя разозлился, а на что именно – бог знает. Конечно, наша это война, просто и ты для нее стар, и не наши ей командуют. Хотя, не дай бог, придет Горбачев, и вообще все сдаст. Начал с Хоста и Баграма, потом Армению, а потом всю страну большую – и нету других забот… Уж лучше так, с героизмом… Запутался… И Светлане не позвонил… Волгин прикрыл глаза, посидел так с пять минут, глубоко вдыхая и долго не выдыхая тихий воздух.
Придя в себя, он первым делом набрал номер дочери. Та ответила, но ее деловой тон не устроил отца. Что значит «Да, папа, все нормально. Голос? Нормальный голос, устала на работе. Приходится трудиться некоторым, папа. Масло – юо грамм – сотня и больше. Катин тренер по теннису в Грузию уехал от ваших игр в войну, надо нового искать, новое – всегда дороже старого». Такой разговор. Волхин послушал, послушал, и рассказывать про Львова счел неуместным, унизительным,