За толстой стеной Самиздата

      живёт охлократов семья.

      Увидят они демократа

      и дружно плюются с ранья.

      В отсутствии плоти скотины

      ДАЁШЬ либеральную плоть!

      Мы видим картины путины:

      поймать, допросить, заколоть.

      До боли знакома картина…

      И катится, катится ком.

      Ах, Катенька… Екатерина,

      врагов всех добьёт Избирком,

      и будешь, увы, беспричинно

      вздыхать неизвестно о ком.

      Живёшь, не думая о внешнем

      (в иной – незримой – красоте),

      а время кисточкой неспешной

      картину правит на холсте…

      Казалось бы – какая малость! —

      ведь кисть у времени легка!

      Но тень обид, болезнь, усталость —

      за каждой ширмою мазка…

      о как же я была бы рада

      сменить, уняв страстей накал,

      правдивость фотоаппарата

      на лесть неискренних зеркал!..

      Порой, встречаешь поэтессу

      в кругу неискренних зеркал…

      И всюду – льстивые повесы

      ей дружно пишут мадригал.

      И словно осы вьются, вьются…

      А если дева хороша —

      они о ножки её трутся,

      всем тельцем пламенно дрожа.

      А если девушка невзрачна?

      Ей тоже лесть перепадёт.

      Ведь красота неоднозначна,

      а мёд халявный – тоже мёд.

      И око фотоаппарата,

      его правдивый объектив

      давным-давно пора, ребята,

      сдать навсегда в немой архив.

      Дело – сделано.

      Женщина – трахнута.

      Можно выпить с устатку пивка.

      Ах, какие сегодня

      Над Лахтою

      Романтические облака!..

      Дело – сделано.

      Водка – выжрана.

      Можно трахнуть кого-нибудь.

      Сперма спиртом

      любви разжижена.

      Полон музыки млечный путь.

      Пыль на кустах заиндевелая,

      да неба серого лоскут.

      Куда ты скачешь, лошадь белая?

      Нас в этом городе не ждут.

      В нем люди с праздничными лицами

      не привечают чужаков

      и убивают, как в милиции,

      не оставляя синяков.

      – «Тенёта»1 не Собес Вам, батенька,

      а строгий беспристрастный суд.

      – Куда ты скачешь, конь пархатенький?

      Тебя там жидодеры