Опавшие строчки – как квелые квочки:

      их критик зарежет в момент,

      их шепот все глушат, их ропот все душат,

      им дорог любой комплимент.

      А если читатель их спросит:

      – Скажите,

      зачем Вы, и в чем ваша роль?

      Они ему скажут:

      – Вы нас полюбите,

      ведь мы не похожи на моль.

      Мы тряпки не точим, мы только хлопочем

      о вашей прекрасной душе.

      – Оно, блин, Вам надо, —

      тот скажет с досадой

      и сядет в роскошный «Порше».

      Поедет по свету, вдруг встретит поэта,

      и спустит «Порше» свой в овраг.

      Все встречи с поэтом трагичны – при этом

      поедут на тачке в кабак.

      А падшие строчки, как вздутые почки,

      страдая, глядят в небеса.

      И, глупые, верят, что кто-то поверит…

      …

      «Эх, тачанка-ростовчанка… Все четыре колеса».

      Мне снилось, будто ты не родилась,

      а я привычно ждал тебя у входа

      в театр наш, где радостно паслась

      толпа друзей и прочего народа.

      Я ждал тебя, сверяя по часам

      ход облаков и ритм сердцебиенья,

      и загоралось слово по слогам

      над головой всего столпотворенья.

      Я ждал тебя, ведь я еще не знал,

      что ты беспечно отложила встречу,

      и поднимался медленный оскал

      луны над суетою человечьей.

      Я ждал тебя, и плавились века,

      и проходили царства и драконы,

      и постепенно сонная река

      перемещала в небо легионы.

      И лил с небес поток холодных стрел,

      и больно ранил тех, кто не укрылся,

      я ждал тебя, и я не захотел,

      и потому в домах не растворился.

      Я ждал тебя, ушел последний франт,

      мир опустел, и замерли кулисы,

      и с дуэлянтом рядом дуэлянт

      судачили о прелестях актрисы.

      И зеркала снимали грим с лица,

      и ничего уже не оставалось,

      как ждать тебя до самого конца

      чего-то, что еще не начиналось.

      И в этот миг как будто легкий вздох

      мне возвестил о долгожданной встрече,

      и ты вошла… И случай или Бог

      меня позвал в другой какой-то вечер.

      И снилось мне, что не родился я,

      а ты одна ждала меня у входа

      в театр наш, где радостно друзья

      паслись толпой в толпе иного рода.

      Я видел сон. Зашел ко мне редактор.

      С горячей точки нужен репортаж.

      Ведь журналист, в какой-то мере, гладиатор.

      Сжигает нервы,