Я расскажу вам без затей напрасных,

      Что утром два затворника прекрасных,

      Запретной негою утомлены,

      Лежали рядом, тесно сплетены,

      И видели счастливейшие сны.

      Ужасный шум заставил их проснуться.

      Кругом сверкают факелы войны,

      Смерть торжествует, стоны раздаются,

      Повсюду кровь и павшие видны.

      То конница британцев оголтелых

      Осилила отряд французов смелых.

      Французы, оттесненные назад,

      С мечами наголо летят по лесу;

      Британцы, их преследуя, кричат:

      «Умрите иль отдайте нам Агнесу».

      Но где она? Кто знает, наконец?

      Старик Колен, пастух, седой мудрец,

      Сказал им: «Господа, пася овец,

      Я видел, как вошла в ворота эти

      Красавица, милее всех на свете».

      Тут англичане радостно кричат:

      «Она в монастыре, сомненья нету,

      Идем, друзья!» Безбожным нет запрету;

      Перелезают стены, все громят,

      И волчья стая – посреди ягнят!

      Бегут, предавшись дикому веселью,

      Из спальни в спальню и из кельи в келью,

      В часовню, в погреб, в монастырский сад.

      Бесстыдники хватают, что придется!

      Сестра Урсула, о сестра Мартон,

      В очах у вас смятенье, сердце бьется,

      Вы мечетесь – враги со всех сторон,

      Бежать хотите, путаетесь в юбке,

      Но все напрасно, бедные голубки!

      Вы обнимаете алтарь святой,

      Слова молитв коверкая с испугу.

      Но тщетно обращаетесь с мольбой

      Вы к своему небесному супругу.

      Господне стадо на его глазах

      Неистовые нечестивцы, ах,

      Насилуют на самых алтарях,

      Не слушая их крик, их лепет детский.

      Я знаю, что иной читатель светский,

      Бесстыдный человек, монахинь враг,

      Плохой шутник, напыщенный дурак,

      Смеяться станет. Головы пустые,

      Им все смешно! Но, сестры дорогие,

      Вам каково, красавицам таким,

      Застенчивым, невинным и простым,

      Вздыхать и биться, сердцем холодея,

      В объятьях беспощадного злодея,

      Снося противных поцелуев грязь!

      От крови свежепролитой дымясь,

      С огнем в глазах и на устах с проклятьем,

      Они мешают ненависть с объятьем,

      Неистовствуют, Бога не страшась.

      Колючи бороды, свирепы руки,

      Дыханье их – отрава и тоска,

      Тела – огонь. Их красная рука

      Лаская, причиняет только муки.

      Они похожи в этот миг совсем

      На демонов, ворвавшихся в Эдем.

      Ликуя, злодеянье с наглым взором

      Невинных упивается позором.

      Мартон, свершительницей добрых дел,

      Барклай неумолимый завладел,

      Шипэнк жестокий и Уортон проклятый

      Гоняются за кроткою Беатой.

      Толчки, проклятья, слезы, крик, огонь.

      Вот в суматохе