Она – на острове пустынном,

      Средь валунов. Угрюмый вид.

      Пред нею в одеянье длинном

      Колдунья бледная стоит.

      И в комнате светлее стало.

      Волшебница сказала: «Кыш!»

      Из сумки вышитой достала

      Полтыквы, ящериц и мышь.

      И белой палочкой волшебной

      Коснулась их. Раздался стук,

      Раздался звон великолепный —

      И стены расступились вдруг.

      В мгновенье ока было это.

      Взлетела серая пыльца,

      И миг – прекрасная карета

      Уже стояла у крыльца.

      На ней лакей, с мышонком схожий,

      Камзол сидел на нем мешком.

      На облучке в зеленой коже

      Торчал возница с кушаком.

      Одна из маленьких загадок:

      Не аметист, не бирюза —

      Клянусь, что были у лошадок

      Зеленых ящериц глаза!

      Явившись, снова исчезала

      Луна на небе, видел я.

      Колдунья Золушке сказала:

      «Вперед, девчонка! Бог судья!

      Запомни же: вернись домой

      До полуночи, ангел мой!»

      И тут колдунья испарилась,

      Загадку Золушке даря.

      До потолка внезапно взвилась

      Густая синяя струя.

      Веселье искренне любя,

      Сумей сказать себе: довольно!

      Девчонка смотрит на себя

      И восхищается невольно:

      Волною волосы завились,

      В них будто светляки горят.

      Ее лохмотья превратились

      Вдруг в ослепительный наряд.

      Кружа над весями в полете

      За много лет тысячи лье

      Вы, это точно, не найдете

      Такого чуда-кутюрье.

      Вместо туфель ее старых,

      Униформы дней печальных,

      Перед ней стояла пара

      Звонких туфелек хрустальных!

      Дели-дели! Дели-дели!

      Дели-дели! Дели-бом!

      Об пол туфельки звенели

      Звонким, чистым серебром!

      В башмаке хрустальном ножку

      Беззвучно ставила она

      На золоченую подножку,

      Чтоб сесть у самого окна.

      Слуга открыл пред нею двери,

      Склонив чуть-чуть свой стройный стан,

      С улыбкой счастья наша пери

      Уселась ловко на диван.

      Неслись