Метрополис. Теа фон Харбоу
Читать онлайн книгу.
кого любит…
– Возможно. А может, еще не очухался после не в меру долгой ночи в «Иосиваре»… Остерегайся, Фредер, считать людей добрыми, невинными или жертвами просто потому, что они страдают. Тот, кто страдает, виновен – перед собой… перед другими.
– Ты не страдаешь, отец?
– Нет.
– Ты совершенно невиновен?
– Время вины и страдания для меня позади, Фредер.
– А если этот человек… Я никогда не видел… но думаю, так, как он, выходят вон люди, решившие положить конец своей жизни…
– Может быть.
– И если завтра утром ты узнаешь, что он мертв… тебя это совсем не тронет?
– Нет.
Фредер помолчал.
Рука отца скользнула к тумблеру, нажала. Белые лампы во всех помещениях Новой Вавилонской башни погасли. Владыка Метрополиса дал окружающему миру понять, чтобы ему без особых причин не мешали.
– Невмоготу мне, – продолжал владыка, – когда человек, который подле правой моей руки вместе со мною работает над Метрополисом, поступается единственным, что ставит его выше машины.
– А что это, отец?
– Ощущать работу как наслаждение, – ответил владыка Метрополиса.
Фредер провел ладонью по волосам, задержал ее на белокурых прядях. Приоткрыл губы, словно хотел что-то сказать, однако не вымолвил ни слова.
– По-твоему, – сказал Иох Фредерсен, – мне требуются карандаши секретарей, чтобы контролировать американские биржевые сводки? Печатные таблицы трансокеанских передатчиков Ротванга в сто раз надежнее и быстрее мозгов и рук писарей. Но точностью машины я могу измерить точность людей… дыханием машины – дыхание людей, бегущих с нею наперегонки.
– И человек, которого ты только что уволил, обреченный (ведь быть уволенным тобою, отец, значит: вниз, в бездну!)… он выдохся, да?
– Да.
– Потому что он человек, а не машина…
– Потому что человеческое в нем уступило машине.
Фредер поднял голову. Взгляд его был совершенно растерянным, когда он устало сказал:
– Я уже не поспеваю за тобой, отец.
Терпеливое выражение на лице Иоха Фредерсена проступило ярче.
– Этот человек, – негромко сказал он, – был моим Первым секретарем. И платили ему в восемь раз больше, чем последнему. А это равнозначно обязательству выполнять в восемь раз больший объем работы. Для меня. Не для себя. Завтра пятый секретарь займет его место. Через неделю он сделает лишними четверых из оставшихся. Вот такой человек мне нужен.
– Потому что благодаря ему отпадает нужда в четверых других…
– Нет, Фредер. Потому что он ощущает работу за четверых других как наслаждение. Потому что он упивается работой… наслаждается ею, как женщиной.
Фредер молчал. Иох Фредерсен посмотрел на сына. Пристально посмотрел.
– У тебя что-то случилось? – спросил он.
Глаза юноши, красивые и печальные, глядели мимо него в пустоту. Буйный белый свет пеной вскипел в окнах и погас, оставив над Метрополисом черный бархат