Справедливости ради следует отметить, что мужская мода, по Данлэпу, имеет ту же функцию уравнивания соперников и сокрытия телесных недостатков, что и женская. Тем не менее на первый план здесь выходит попытка элиты сохранить свое превосходство несмотря на возможную физическую непривлекательность отдельных ее членов: по мысли Данлэпа, пышные наряды знати должны были минимизировать вероятность того, что жены аристократов станут «вздыхать по более похожим на Адониса полуодетым представителям низших классов» (Ibid.: 65). Отдельное внимание Данлэп уделяет бородам, скрывающим черты лица и, таким образом, «уравнивающим» красивых и некрасивых мужчин. Между тем сами бороды могут служить основанием для соперничества81 – осознание и отказ от которого Данлэп считал основной причиной того, что в его время бороды в значительной мере утратили свою популярность. В целом развитие человечества, согласно Данлэпу, предполагало постепенный переход от ничем не сдерживаемого действия полового отбора, отдающего предпочтение более физически совершенным телам, к его смягчению за счет устранения (бритье бород) или вуалирования конкурентных преимуществ.

      По версии Фишера, как указывалось в главе 1, подобную историческую динамику можно проследить только в отношении мужчин, которые «образумились, глядя на пагубный пример женщин» и отказались от модного состязания (<Ф>ишер 1879: 25). Женщины же остаются в нецивилизованном, квазиживотном состоянии, продолжая «открытую войну» за партнеров, оружием в которой являются модные ухищрения. При этом «уравнивающая» функция женской моды у Фишера упоминается исключительно в негативном ключе82 – как обман, не дающий наблюдателю с первого взгляда отличить красавицу от дурнушки. Вновь обращаясь к модной тематике двадцать лет спустя после тирады против кринолина, Фишер с тем же осуждением пишет о туфлях на каблуке, позволяющих скрыть «отвратительное» плоскостопие за счет искусственного изгиба в подъеме и сделать носительниц дефекта неотличимыми от обладательниц самых прелестных ножек. В то же время более поздние тексты Фишера наглядно иллюстрируют обманчивую природу модного уравнивания, действенность которого Данлэпу будет представляться столь неоспоримой. Если кринолины еще позволяли скрыть недостаток стройности, то мода конца 1870‑х годов, когда платья спереди плотно облегали фигуру, по мысли Фишера, была противопоказана полным дамам, чьи формы, туго обтянутые тканью, представали перед наблюдателем во всей своей «омерзительности».

      О. Б. Вайнштейн отметила, что в советской культуре 1960‑х годов «женская полнота неизменно ассоциируется <…> с <…> пожил<ым> возраст<ом> [—] эти определения выступают как синонимы, метонимически обозначающие один и тот же субъект» (Вайнштейн 2010: 82). То же самое можно сказать о тексте Фишера, в котором «старухи и толстые» ставятся в один ряд и одна характеристика подразумевает другую. В обоих случаях речь идет об «отвратительной»Скачать книгу