Сумрачные области совести моей,

      Чем же вы осветитесь на исходе дней, —

      Сумраки отчаянья, дыма, и страстей?

      Вы растете медленно, но как глыбы туч,

      Ваш провал безмолвия страшен и могуч,

      Вы грозите скрытою гибельностью круч.

      После детства ровного с прелестью лугов,

      После отыскания новых берегов,

      Наши мысли гонят нас, гонят, как врагов.

      Ни минуты отдыха, жизнь к себе зовет,

      Дышит глянцевитостью наш водоворот,

      Ни минуты отдыха, дальше, все вперед.

      Чуть мечтой измеряешь дальние края,

      Вот уже испорчена молодость твоя,

      Стынет впечатлительность к сказкам бытия.

      И душой холодною, полной пустоты,

      В жажде новых пряностей, новой остроты,

      Тянешься, дотянешься до своей черты.

      До черты губительной в бездне голубой,

      Где ты вдруг очутишься – с призраком – с собой,

      Искаженный жадностью, грубый, и слепой.

      И среди отчаянья, дыма, и теней.

      Чем же ты осветишься на исходе дней?

      Горе! Как ты встретишься с совестью своей?

      Как под ярмом быки влекут тяжелый воз,

      И оставляют след продольностью колес,

      Так наши помыслы, намеренья, деянья

      За нами тянутся, готовя горечь слез,

      И боль, и ужасы, и пламя покаянья, —

      Они накопятся, и, рухнув, как утес,

      Глухими гулами ворвутся к нам в сознанье,

      Как крик раскаянья, как вопль воспоминанья.

      Стараясь выбирать тенистые места,

      Я ехал по лесу, и эта красота

      Деревьев, дремлющих в полуденном покое,

      Как бы недвижимо купающихся в зное,

      Меня баюкала, и в душу мне проник

      Дремотных помыслов мерцающий родник.

      Я вспомнил молодость... Обычные мгновенья

      Надежд, наивности, влюбленности, забвенья,

      Что светит пламенем воздушно-голубым,

      И превращается внезапно в черный дым.

      Зачем так памятно, немою пеленою,

      Виденья юности, вы встали предо мною?

      Уйдите. Мне нельзя вернуться к чистоте,

      И я уже не тот, и вы уже не те.

      Вы только призраки, вы горькие упреки,

      Терзанья совести, просроченные сроки.

      А я двойник себя, я всадник на коне,

      Бесцельно едущий – куда? Кто скажет мне!

      Все помню... Старый сад... Цветы... Чуть дышат

      ветки...

      Там счастье плакало в заброшенной беседке,

      Там кто-то был с лицом, в котором боли нет,

      С