Can’t Stop Won’t Stop: история хип-хоп-поколения. Джефф Чанг
Читать онлайн книгу.
Снаружи на его стенах были развешаны изображения императора Хайле Селассие и Льва Иуды синего, красного и белого цветов, окруженные фиолетовыми отпечатками ладоней и ступней, как любят делать дети.
Стены внутри были выкрашены красной и зеленой краской и изрисованы растаманскими изображениями, завешаны постерами с Брюсом Ли, обложками альбомов группы The Upsetters, инструкциями к усилителям, полароидными снимками, матрицами пластинок, подковами и другими мелочами, и всё это покрывал густой слой граффити невнятного содержания, нанесенный Перри.
Сидя за дешевым четырехтрековым, безнадежно устаревшим даже по меркам того времени микшерским пультом, Перри вращал, дубасил и крутил ручки, насыщая записи дикими раскатами эхо, отрицающими законы гравитации фазированием и выравниванием звука по амплитуде, которое кромсало частоты на лоскуты. По опыту совместной работы с Осборном «Кингом Табби» Раддоком Перри старил записи при помощи аналоговых машин вроде Echoplex, пропускавших через себя пленку снова и снова, подобно ленте Мёбиуса. Мелодии становились фрагментами, фрагменты превращались в знаки, и всё это закручивалось, как ураган.
Перебравшись в 1960 году в Кингстон из родной деревни на севере Ямайки, Перри сразу же отправился на поиски влиятельных саунд-систем[42] в надежде найти работу. Он начал писать песни для Дьюка Рида, а затем занялся поиском новых талантов и стал звукооператором у его конкурента Коксона Додда. По словам историка дэнсхолла Нормана Столцоффа, культура звукозаписи расцвела в Кингстоне после Второй мировой войны, когда число игравших вживую музыкантов поредело в связи с их иммиграцией в Великобританию и Соединенные Штаты, а индустрия туризма на северном побережье Ямайки испытала подъем [6]. К тому моменту, когда Перри приехал в Кингстон, электронные системы в значительной степени заменили живой звук.
Для того чтобы раскачать любой ямайский квартал, к усилителям и громоздким самодельным динамикам нужно было добавить только диджея с горой пластинок. Благодаря саунд-системам развлечения стали демократичными: танцы превратились в удовольствие, доступное для городских бедняков и простых работяг. Они отражали народный выбор задолго до коммерческого радио: с приближением независимости американский ритм-н-блюз играли меньше, а местный ска, рокстеди и, наконец, регги – больше.
Жестко конкурировавшие между собой саунд-системы, среди которых были Trojan Дьюка Рида, Downbeat the Ruler Коксона Додда, Voice of the People Принца Бастера, The Giant Кинга Эдвардса и Tom the Great Sebastian, боролись за аудиторию, а некоторые из них даже отправляли к конкурентам громил устраивать пальбу и драки во время танцев и уничтожать оборудование, что вызывало ожесточение и обиды [7]. Впрочем, гораздо чаще они пытались выделиться за счет «спешиалов» – эксклюзивных пластинок с песнями, которые сокрушали соперников и уводили у них слушателей. Иногда конкуренты устраивали батлы вживую в одном клубе или на районе – одна песня против другой, «даб на даб».
Поначалу
42 В ямайской музыкальной культуре – мобильные вечеринки, организованные группой диджеев с минимальными затратами. С распространением таких вечеринок росла конкуренция среди устраивавших их диджеев. Позже диджеи из саунд-систем стали заниматься звукозаписью.