Не ходи, Марусь, бережком —

      заплела пути трын-трава.

      По течению, вверх брюшком,

      три кита плывут, что плотва.

      Сказкой старою боль не тешь!

      Перессорилась русов рать!

      Не сестра Москве Беловежь,

      Ни отец, ни брат – Киев-Град.

      Триединая Святорусь

      Четвертована без ножей!

      Возлелей, Марусь, сердца грусть —

      Лей слезу во рвы рубежей.

      Из терновых лоз вьют плетень

      ядовитые пауки!

      Ты в иголочку нитку вдень,

      сшей Рассеюшки лоскутки!

      Нежных пальчиков не щади!

      Раны черные – зашивай!

      Белу с Малою – породни,

      Да с Великою – побратай.

      Так с Новым Годом Вас, мои хорошие!

      Да минует Вам всякая беда.

      Под бой курантов бегайте от прошлого

      В заманчивые новые года!

      Ухмыляюсь усмешкой нервною:

      Что ты знаешь о нашей стае —

      Выпускном девяносто первого?

      Космонавтами мы не стали.

      Начитавшись стихов Есенина

      На всю жизнь, наигравшись в фантики,

      В черных фраках и платьях беленьких,

      Неуместные здесь романтики.

      В год, когда начинала заново

      Путь особенный свой держава,

      На пригорке встречая зарево,

      Мы наивно воображали,

      Что радушно раскрыв объятия

      Встретит родина-мать с волнением

      В дни позора её зачатое,

      Романтическое поколение.

      Новоявленным богом прокляты,

      Безуспешно искали тропы,

      В год, когда завершилась оттепель

      Сокрушившим страну потопом.

      И, обетам своим неверные,

      До сих пор ловим ветер в поле.

      Выпускной девяносто первого

      Непрактичной советской школы…

      Что ты сделала с нами, кукушка-страна?!

      Мы же юны! А Родина нам – старина.

      Неуклюжая, необъяснимая грусть:

      Утопающий в бездне забвенья Союз…

      Поколение сирот  по свету идёт,

      Новорусь нас  родными – не признаёт.

      Жили-были, и всех любили…

      Невзаимности не стерпя,

      Мы, беспомощно молодые,

      Все уходим…

      Уходим в себя!

      Орешком сердце раскололось —

      В осколках ядрышком – тоска.

      Вальяжной гусеницей поезд

      Ползёт по стали стебелька.

      Как будто клюв огромной птицы —

      В конце пути – небытие.

      Я