Поэт строкой великой бредил, —

      Вот Пушкин в качестве подспорья,

      Писатель явно не заметил,

      Как сам примчался к Лукоморью.

      Едва закат погас в предгорье,

      Едва зажглись звездою росы,

      Русалки вышли к Лукоморью —

      Лукавы и простоволосы.

      Вокруг дубов учёный кот

      Осуществлял привычный кросс,

      Но был учёный кот, и тот,

      Как никогда простоволос.

      Тянулись травы и колосья

      К поэту сквозь ночную тьму.

      «Смотри, не опростоволосься!» —

      Кричали лешие ему.

      Луна взглянула из-за кущи,

      Поэт запрятался, как тать, —

      Не будет он на сон грядущий

      Отныне Пушкина читать.

      Странным что-то стал поэт —

      Не поёт, не пляшет,

      Ходит прямо, как атлет,

      И руками машет.

      Пишет ночи напролёт,

      А с утра напился

      И в летящий самолёт

      Мигом превратился.

      Он друзьям сигналы шлёт —

      Мол, ещё рюмашку —

      Превратился самолёт

      В кроткую ромашку…

      В темноте – да будет свет!

      С рюмкой распрощавшись,

      Кем же станет наш поэт,

      Вдрызг напревращавшись?

      Шипело тело то и дело

      На душу, впрочем, не со зла.

      Душа ж общаться не хотела —

      Не в настроении была.

      Подумав: в теле, я как в клетке,

      Умолкни тело, чуть остынь!

      Схожу, пожалуй, на разведку

      Туда, в безоблачную синь.

      И если, часом, там не сгину

      И по пути не нагрешу, —

      По интернету фотку скину

      Иль эс-эм-эс-ку напишу.