О, боже, снова Париж! Наблюдая за французами. Стефан Кларк
Читать онлайн книгу.
Мишель.
Анри и Жинетт дружно воскликнули: «Eh oui!»[30]. Алкогольные пристрастия иностранца вдруг стали самой волнующей темой по эту сторону Ла-Манша.
Я затруднялся с выбором, поскольку названия на этикетках половины бутылок ни о чем мне не говорили. Что это за «Suze» и «Banyuls»?[31] Я решил рискнуть – в конце концов, надо же ассимилироваться.
– Попробую «Сюз».
Такого бурного смеха не вызывал ни один анекдот из тех, что я рассказал за этот год. Даже маленький Симон присоединился к всеобщему веселью.
– Это напиток для женщин, – сказала мне Флоранс по-английски.
– «Бон-юул»? – предпринял я новую попытку, и снова раздался хохот, на этот раз вызванный моим произношением.
– «Бань-юль-сс», – поправил меня Мишель и налил мне полпинты того, что на вкус оказалось крепленым вином наподобие портвейна.
Как бы то ни было, этот выбор, казалось, удовлетворил всех, и, когда я произнес тост, пожелав присутствующим доброго здоровья, они дружно подняли бокалы. Мы чокнулись, твердо глядя друг другу в глаза, как положено. Во Франции этот зрительный контакт чрезвычайно важен. Говорят, что, если им пренебречь, сексуальная жизнь в последующие десять лет будет невыносимой. Даже Анри с Жинетт обменялись взглядами, из чего можно было сделать вывод, что у них есть еще порох в пороховницах.
На столе красовались закуски, обычно подаваемые к аперитиву: оливки, пшеничная фигурная соломка, чипсы, орешки, тарелка с редисом, который нужно было сдабривать кусочком сливочного масла. Я быстро заморил червячка. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как я закинул в себя тот последний килограмм клубники.
Соседи по столу с благостным равнодушием улыбались мне, пока Бриджит объясняла, что мы с Флоранс собираемся открыть в Париже английскую чайную. У меня сложилось впечатление, что с таким же успехом она могла сказать, что речь идет о массажном салоне на Юпитере. Париж? Английская? Чайная?
– Parisiens в самом деле любят английский чай? – спросил старик Анри. Слово «парижане» он почему-то произнес как «паризьянг».
– Надеемся, что да, – сказал я и спровоцировал еще один взрыв смеха. Судя по всему, здесь, в провинции, остро ощущался дефицит анекдотов.
– У нас тут иногда бывают паризьянг, – сказала Жинетт, словно речь шла о диарее.
– Они арендуют дом старой Ивонны, – прибавил Анри, возбуждая дискуссию о том, от чего все-таки умерла старая Ивонна (от рака, инфаркта или от своего самогона?), кто из ее сыновей ныне владеет домом, кто его все-таки выстроил, когда в последний раз ремонтировали крышу и кого нанимали, где покупали шифер, как счищать мох с кровли (тут Бриджит многозначительно посмотрела на меня).
Анри завершил дебаты, сказав:
– Они жалуются, что здесь нет этой моечной штуки. Как вы их называете?
– Lave-vaisselles, – ответила Бриджит. – Посудомоечные машины.
– Oui. Паризьянг жить не могут без этих lave-vaisselles.
– И мы совсем недавно купили, – сказала Жинетт, но не назло Анри, а просто констатируя факт.
– Да, но мы здесь живем, – заметил
Да, в самом деле! (
«Сюз» (