Маски. Андрей Белый
Читать онлайн книгу.
под кустом, за листом: не стучи, – гром убьет!
– Да смирней он теленка!..
– А били за что?
– За открытие видов.
Толстяк, шут гороховый, рыло в пуху, параноик, – подмигивал:
– Видывал виды!
– Кто бил?
Пятифыфрев:
– Остались – пустые штаны; показали – на труп: в живодерне…
– Труп был?
– А не брюки же… Чьи они?… Воздух в штаны не залезет…
И Тер-Препопанц, это слыша, поежился:
– Глуп Пятифыфрев!..
Раз он Николай Николаевичу про нелепые сплетни скажи; Николай Николаевич слушал протянутой челюстью, вытянутой за тугой воротник, опушенный проседой бородкой, напучивши губы, как для поцелуя; лишь глазки, присевшие в белых, безбровых мясах; стали – тигры малайские; взял котелок, трость; и – в сад; к Пятифыфреву:
– Клади – метлу, бляху, фартук: готов? И – туда, – показал головою на улицу, – там: гулэ ву?
Ему в ноги старик:
– Ни-ни-ни, чтобы я!..
– То-то же…
А больные – подглядывали: за профессором.
– Дурень?
– С большим рассуждением, а – без головы: голова только туловище занимает.
– Она – отрастет: наживная…
Матвей Несотвеев, солдат, – объяснял:
– Стоголовою, брат, головою мозгует он; что ему там – без одной головы, без другой: как губерния, пишет словами!..
Солдаты, Пупричных, толстовец любили больного; его называли: «профессор Иван», «брат Иван»; свой, родной. Значит, – битый!
____________________
Став в пару и парой сходя по ступенькам подъезда, старик одноглазый, распятие венец седины надо лбищем, ловящим морщинами мысль, точно муху, поднявши щетину усов, – точно граблями, ими кидался; и был – вне себя; разрезалку держал он прижатой к груди, как державу. И шел, как на бой:
– В корне взять, человек, – поднимал разрезалку.
– Есть мера вещей!
Рассекал разрезалкою воздух, плеснув пестроперым халатищем, где разбросалося по голубому, пожухлому полю столпление пятен – оранжевых, кубовых, вишневых и терракотовых; пятна, схватясь, уходили в налет бело-серый: в износ.
А с профессором шли: Николай Галзаков и Матвей Несотвеев; все прочие пялили глаз – на изъятие красное, скрытое черной заплатою; глаз же другой, – за троих: огонь выдохнув, сжался, став точкою, искрой; пузырь из плевы – человеческий глаз; так откуда же – огненный фейерверк?
Он говорил – вне себя:
– На носу неприятель: сидит!
Николай Галзаков и Матвей Несотвеев – ему:
– То есть, – в точку: у нас на носу!.. Как возьмут Могилев, – нам могила.
– Пустая!..
А в спину им:
– Волосы дыбом!
– Ум дыбом: от этого – волосы дыбом!..
Старик, подняв нос, как осетрий (ноздрею жару выдыхал), на кустарники красные и рогорогие, пяткой своей вереща, в сухолистьях, – шел.
Сквозной свет
Лучезарно встал сад пурпуреющими,