Когда на лаврах Мантинеи

      Герой Эллады умирал

      И сонм друзей, держа трофеи,

      Страдальца ложе окружал, –

      Мгновенный огнь одушевленья

      Взор потухавший озарил.

      И так, со взором убежденья.

      Он окружавшим говорил:

      «Друзья, не плачьте надо мною!

      Недолговечен наш удел.

      Блажен, кто жизни суетою

      Еще измерить не успел,

      Но кто за честь отчизны милой

      Ее вовеки не щадил,

      Разил врага – и над могилой

      Его незлобливо простил!

      Да, я умру, и прах мой тленный

      Пустынный вихорь разнесет,

      Но счастье родины священной

      Красою новой зацветет!»

      Умолк… Друзья еще внимали…

      И видел месяц золотой,

      Как, наклонившися, рыдали

      Они над урной роковой.

      Но слава имени героя

      Его потомству предала,

      И этой славы, взятой с боя,

      И смерть сама не отняла.

      Пронзен ядром в пылу сраженья,

      Корнилов мертв в гробу лежит…

      Но всей Руси благословенье

      И в мир иной за ним летит.

      Еще при грозном Наварине

      Он украшеньем флота был;

      Поборник правды и святыни.

      Врагов отечества громил

      И Севастополь величавый

      Надежней стен оберегал…

      Но смерть поспорила со славой,

      И верный сын России пал,

      За славу, честь родного края,

      Как древний грек, он гордо пал,

      И, всё земное покидая,

      Он имя родины призвал.

      Но у бессмертия порога

      Он, верой пламенной горя,

      Как христианин – вспомнил Бога,

      Как верноподданный – царя.

      О, пусть же ангел светозарный

      Твою могилу осенит

      И гимн России благодарной

      На ней немолчно зазвучит!

      Зима. Пахнул в лицо мне воздух чистый…

      Уж сумерки повисли над землей,

      Трещит мороз, и пылью серебристой

      Ложится снег на гладкой мостовой.

      Порой фонарь огнистой полосою

      Мелькнет… Да звон на небе прогудит…

        Неугомонною