Как тяжело слова ложились,

      Но в каждом звуке пела плоть,

      И каждый штрих предметно-жилист,

      Как сквозь контрастное стекло

      Был виден. Разве в том лишь дело,

      О чем? Не мне, не мне судить,

      Ведь что-то главное звенело

      И пела бездна позади.

      Хватало ль силы разобраться

      И углубиться – стыла кровь,

      Когда в неведомое братство

      Невыносимо тихий зов

      Намеком таинства являлся

      В неуловимость свечи.

      В почти неслышном ритме вальса,

      Котором тишина звучит,

      Который… кажется не знаешь —

      Им жив ли, он ли жив тобой,

      Которым трепетна звезда лишь,

      А утром – небо голубо,

      И в странных бликах плавит солнце

      Прозрачной птицы мыслевзмыв,

      И все в природе остается,

      И создается новый миф…

      …………………………………………….

      А иногда он сна глубины

      Значеньем сути осенял,

      Кривлялся в танце Арлекина,

      В устах бубенчика звеня

      О том, что даже дичь больная

      Лишь мудрым зрится до конца,

      Как бы нечаянно вживляя

      Рубины в исповедь глупца.

      И смутный абрис цвел сквозь накипь

      И облекаясь я ясный звук,

      Лепил невиданные знаки

      Прикосновеньем светорук.

      Казалось: только шаг, усилье,

      Все прояснится, оживет —

      И то, что на плечах носили

      И то, что прячет темный грот.

      …………………………………………………

      Нет, не покой, я полон звуком

      Затрепетавшей тишины,

      То нарастающим и гулким,

      То дуновением весны.

      Как будто долгое молчанье

      Глухие стены пустоты

      Крушило с яростью отчаянья,

      Страшась в безмерности остыть.

      И, насладившись первым тоном

      Дремавшим в таинстве глубин,

      Тем, что вначале было – Словом,

      Оно запело от любви.

      Сперва струной, затем аккордом,

      Затем хоралом мыслесфер,

      Стремясь излить размывы в форму,

      Придать бескрайнему размер.

      Пусть вихрем кружит многоцветье,

      Пусть сонмы призрачных стихий

      Вдруг усомнившихся в бессмертье

      Ткут мимолетного штрихи.

      Пусть многоярусные арки

      В каком-то цветозабытьи

      То вознесутся гимном ярким,

      То растворятся, загрустив.

      Чтоб прорасти в кристаллы жизни,

      Взойти космическим ростком,

      Чтоб бился пульс, стучали ливни

      И губы пахли молоком —

      Да будет мир, большой и зыбкий,

      Да будет тьма, да будет свет!

      И вот невидимой улыбкой

      Звучит беззвучно: «Stan Sie».

      ……………………………………………..

      Но утром, просыпаясь в муке

      От невозможности